Выбрать главу

— Ну же, кто-нибудь, пожалуйста, — шепчу обветренными губами и вытираю грязными ладонями влагу на щеках, наверняка оставляя на лице бурые разводы крови.

Внезапно на горизонте появляется автомобиль. Я ускоряю шаг, иду навстречу, машу рукой, а потом замираю. Сердцебиение ускоряется, когда я понимаю, что это за машина. Первая мысль — бежать, но по обе стороны дороги лишь поля. Укрыться негде. Я разрываюсь между тем, чтобы броситься на машину, и тем, чтобы как можно быстрее скрыться. Раствориться. Потому что это мой единственный шанс связаться с родными, рассказать о случившемся. Вернуть своего ребенка.

Что, если Марат решил убить меня? Или же закрыть где-нибудь, чтобы я не могла помешать его планам? Нет, все же нужно убежать. Это единственный шанс выдрать из лап монстра свою дочь.

Я срываюсь с места и бегу, не разбирая дороги. Спотыкаюсь о крупные груды земли, вздрагиваю, когда слышу позади скрип тормозов. Оглядываюсь, задыхаюсь и бегу еще быстрее.

— Нет, нет, нет, — хриплю, когда замечаю позади себя мужчину.

Из-за того, что сапоги хоть и на невысоком, но все же каблуке, в сравнении с Маратом я двигаюсь очень медленно. Он настигает меня за считаные минуты. Я кричу от разочарования и безысходности, а когда его рука хватает меня за ворот пальто, спотыкаюсь и падаю на землю.

Марат наваливается сзади. Вес его тела не дает мне подняться. Я брыкаюсь, бью его ногой, но он крепко фиксирует меня. Теперь я лежу спиной на холодной земле, а мужчина — на мне. Смотрим друг в другу в глаза, молча буравим взглядами, лишь громкое дыхание нарушает застывшую тишину вокруг.

Тепло его тела согревает, омут глаз затягивает. Он слишком привлекателен для такого неприятного типа. Сердце в груди колотится быстро-быстро.

— И что дальше? Убьешь меня? Кажется, здесь идеальное место, чтобы спрятать тело, до весны точно никто не найдет, — жалобно произношу я, уже почти смирившись со своей участью.

— У меня есть предложение, — так же тихо и хрипло произносит он.

Горячее дыхание касается моей щеки, а взгляд исследует лицо. Его пальцы все еще с силой сжимают кисти моих рук. До боли. До синяков. Я дергаюсь, но безрезультатно.

— Тихо, крошка, тихо, такую красоту жаль портить, так что не рыпайся.

Он наклоняется еще ближе. Его нос утыкается в мою шею, и он вдыхает мой запах.

— Ты можешь и дальше быть с дочерью, но на моих условиях.

— Каких? — спрашиваю я, не веря, что останусь в живых.

— Это мы обсудим, когда доберемся до дома. Так что? Будешь хорошей девочкой и без выкрутасов вернешься к тачке?

Марат смотрит выжидающе, я же лишь задыхаюсь в ответ и не могу произнести ни слова. Потом все же выдавливаю:

— А второй вариант?

— Остаться в одиночку посреди пустой трассы. Доберешься до дома к вечеру на попутке, но дочь уже вряд ли увидишь.

Глава 8

Марат

Черные глаза укоризненно смотрят на меня. Я чувствую себя хреново оттого, что довел Кристину до такого состояния, но эта упертая баба не сделала бы так, как мне нужно, а времени играть больше нет.

Во взгляде Аникиной пылает ужас, она задыхается, хрипит подо мной. Царапается. Я бы предпочел, чтобы она смотрела на меня иначе. С желанием. Прошлась острыми ноготками по моей оголенной спине, оставляя отметины, задыхалась в экстазе на чистых белых простынях. Чтобы кричала от удовольствия. Обычно так и делают девушки, которые оказываются подо мной, но не эта. Эта вообще не похожа ни на одну из них.

Я долго следил за Кристиной и ее семьей. Долго подбирался ближе, пытался понять, как лучше действовать, думал медленно подвести к тому, что она сама отдаст мне девочку, но она вцепилась в нее, как в любимую игрушку, не желая отдавать. Или и в самом деле так любит? Мне сложно представить, что можно полюбить чужого ребенка, хотя у женщин-то все по-другому.

Я и в самом деле собирался оставить ее здесь. Ничего страшного с Кристиной не случилось бы. Поймала бы попутку, добралась бы до города, поплакалась папочке в жилетку… За это время я успел бы скрыться вместе с Дашей и своими людьми.

Но девочка устроила истерику. Орала так, что заложило уши. Я не мог смотреть на это, но и как вести себя с детьми, тоже не знал. Поэтому вернулся, не понимая, что буду делать еще и с Кристиной. А главное, как не нажить себе еще одного врага в виде ее отца. Ведь ясное дело, при первой же возможности Аникина свяжется именно с ним.

— Так что выбираешь? — спрашиваю, отдышавшись от быстрого бега.

Девушка молчит. Зыркает на меня своими огромными глазищами, с которых скатываются слезинки, в очередной раз напоминая мне, какой я подонок. Я не поступаю так с женщинами, но придумать что-то другое просто не было времени.

Наконец она оживает. Приоткрывает пухлые губы, вызывая в моей голове совершенно непозволительные фантазии.

— Хорошо, — выдыхает, прикрывая глаза, словно ей больно.

Я медленно отпускаю ее, поднимаюсь с земли, отряхиваю одежду и пристально наблюдаю за движениями Кристины.

Ее молочного цвета пальто полностью испачкано, на лице размазанная грязь вперемешку со слезами и чем-то темно-красным, напоминающим кровь. Невольно перевожу взгляд на ее руки и замечаю рану на одном из пальцев. Черт! Это Саня переборщил или она сейчас поранилась, когда убегала от меня?

— Ай! — вскрикивает девушка, пытаясь встать на ноги.

— Что такое?

— Ничего, — шипит сквозь зубы и морщится от боли. Пробует сделать несколько шагов, поджимает губы, напоминая маленькую девочку. — Кажется, я вывихнула лодыжку.

— Чтоб тебя, — ругаюсь себе под нос и ближе подхожу к Крис. Она шарахается от меня, но я не виню ее за это, я не самый лучший пример добродетели. — Иди сюда.

Кристина не успевает понять, что к чему, а я беру ее на руки. Она вскрикивает, с силой обхватывает меня за шею и дрожит, как трусливый зайка. Я делаю вдох полной грудью, и в нос ударяет приятный цветочный аромат ее духов. Кристина красивая. Очень. Миниатюрная брюнетка с полной грудью и сочной задницей. Жаль, что между нами не может ничего быть.

Девушка весит совсем ничего, поэтому я без труда добираюсь с ней до машины. Открываю дверцу и усаживаю ее на заднее сиденье, туда, где, заливаясь, плачет малышка.

— Солнышко, ну все, все, мама рядом.

Кристина обнимает ребенка, Даша вцепляется в нее своими маленькими пальчиками, а я так и застываю на месте, смотря на них. На ее месте должна была быть Яна. Как же все-таки странно распорядилась судьба. Несколько лет прошло с тех пор, как мы расстались, Яны уже давно нет в живых, а отголоски прошлого все еще вторгаются в мою жизнь, раз за разом нанося удар в самое сердце.

Вместо того чтобы сесть на переднее сиденье, я обхожу автомобиль и устраиваюсь рядом с Кристиной. «Гелик» срывается с места. Мы на скорости мчим на запад страны, туда, где можно будет на время затеряться.

— Сань, подай салфетки, — прошу водителя.

Я достаю из пачки влажную салфетку, обхватываю пальцами лицо девушки и жесткими движениями начинаю вытирать испачканные щеки. Она дергает головой, пытаясь освободиться, но я лишь усиливаю хватку и взглядом даю понять, что не стоит мне перечить.

— Успокойся, ты же не хочешь своим видом испугать ребенка.

— Ты уже и так сделал все что можно, чтобы «не испугать» ее. Посмотри, она, бедненькая, икает из-за того, что так долго плакала, — тихо шипит Кристина.

— Не стоило вести себя словно истеричка и будить ребенка.

— Не стоило тыкать в меня пушкой.

— Это был игрушечный пистолет, — устало говорю я, откидываясь на спинку сиденья.

— Ага, конечно.

— Серьезно, племяннику купил. Хочешь проверить? — усмехаюсь я, смотря на нее с вызовом.

Кристина отводит взгляд. Смотрит в окно и все так же прижимает к себе малышку. Конечно же, не поверила, но не признавать же свою ошибку, говоря, что погорячился? Я тяжело вздыхаю. Какого черта потащил ее с собой? Теперь вдвойне больше проблем. Не держать же ее взаперти, прикованной к батарее?