Он резко выдирает из моих рук пистолет, отводит руку и нажимает на спусковой крючок. Я закрываю глаза, готовая услышать оглушающий выстрел, но ничего не происходит. Лишь глухой щелчок и тишина.
— Пистолет не заряжен, чего испугалась-то? — смеется Марат. — Отец не учил тебя обращаться с оружием?
Отрицательно мотаю головой.
— Можно я пойду уже? Там Дашенька, наверное, не может без меня уснуть…
Предпринимаю попытку к бегству, чтобы не видеть этот сумасшедший блеск глаз, который так пугает.
— Мы еще не закончили наш первый урок.
Марат наступает на меня, и я упираюсь спиной в стену, желая увеличить расстояние между нами.
— Когда-нибудь может случиться так, что времени на раздумья не будет и тебе придется выбирать: твоя жизнь или чья-то. Отец оберегал тебя от грязи, в которой утопает все вокруг, но кто-то должен открыть тебе глаза.
— Я дизайнер, Марат, модельер. В мире моды совсем другая грязь, методы борьбы и устранения конкурентов. В них нет места оружию и крови. Разве что выдиранию волос и порче одежды, — грустно усмехаюсь я, окончательно убеждаясь, что Марат связан с криминалом и такой отец Даше уж точно не нужен.
— Мне было двадцать четыре, когда умер мой отец и весь его бизнес перешел ко мне, — немного грустно говорит он, а я задерживаю дыхание, боясь пропустить хоть слово и спугнуть откровения Марата. — Пришлось всему учиться самостоятельно, чтобы конкуренты, словно коршуны, не растащили компанию по частям.
Он останавливается так близко, что стоит сделать более глубокий вдох — и моя грудь прикоснется к его. Я зачарованно смотрю на Марата, замечая в его глазах затаенную боль. Он тоже уязвим, как и я, но скрывает это. Глубоко внутри.
— Мне не нужна отцовская компания, у меня есть свой бизнес. Которому, между прочим, ты причинил ущерб, выкупив все торговые площади.
— Тебя никто не будет спрашивать, хочешь ты унаследовать компанию или нет.
— Ты слишком рано хоронишь моего отца, — нахожу весомый аргумент, совершенно запутавшись в происходящем. К чему весь этот разговор? Решил поучить меня жизни? Вот только не учел, что мы из разных миров.
— Тебе стоит найти надежного мужа либо серьезно пересмотреть свои принципы, — устало выдыхает Марат мне в лицо, а потом отходит и отбрасывает пистолет на диван, стоящий у стены.
— Не понимаю, зачем ты мне все это говоришь. — Я немного расслабляюсь, когда полностью осознаю, что он не собирается причинять мне вред.
— Когда-нибудь поймешь. На самом деле у нас намного больше общего, чем ты думаешь. У тебя есть что-то удобное из одежды? Спортивный костюм? — резко меняет тему он.
Я киваю, чувствуя недоумение.
— Хорошо, завтра у меня выходной, поедем в тир.
— Пф-ф-ф, звучит, словно ты приглашаешь меня на свидание.
— Если хочешь, можешь считать это свиданием.
— Марат, нам бы стоило поговорить о ребенке и о том, как долго ты собираешься держать нас здесь, а не о моем разводе и будущем. Это уже не твои заботы. Результаты теста на отцовство пришли? — все же не выдерживаю я и смелею.
— Нет. Послезавтра, — после непродолжительной паузы отвечает он.
— Хорошо. — Я топчусь на месте, хотя стоило бы уйти. — И спасибо за то, что заступился за меня там. При Андрее. — Отвожу взгляд и прикусываю губу изнутри.
Слышу шаги, и в поле моего зрения появляются его начищенные до блеска черные туфли.
— Он потерял намного больше, чем ты, хотя вряд ли осознает это в полной мере, — задумчиво произносит Марат.
Его пальцы внезапно касаются моей руки, медленно ведут вверх, к плечу, заставляя кожу покрываться мурашками. Я словно зачарованная слежу за его действиями, а потом поднимаю голову и натыкаюсь на омуты его потемневших глаз.
— Он говорил тебе, что ты красивая? — произносит тихо и с хрипотцой, несмотря на то, что еще минуту назад его голос звучал нормально.
— Мне много кто об этом говорил. — Я переступаю с ноги на ногу, чувствуя, как сердце пускается в пляс.
Лицо Марата медленно приближается к моему, и я задерживаю дыхание. Он упирается ладонями в стену по обе стороны от меня, заглядывает прямо в глаза. Наклоняет голову чуть набок и рассматривает мое лицо, словно мы встретились впервые. Его взгляд скользит вниз и упирается в глубокий вырез моего платья.
Щеки заливает краска, хочется прикрыться руками.
— Знаешь, мужчина, который обвиняет женщину в неумении трахаться, на самом деле просто сам ни на что не способен. Мне жаль тебя, потому что ты не знаешь, что такое настоящее удовольствие. Но я могу показать его тебе.
Мои щеки пылают от его слов, эту тему мне точно не хотелось бы поднимать. Я дергаюсь, пытаясь освободиться, но Марат прижимает меня к стене своим каменным телом, не давая шелохнуться.
— Весь вечер я представлял себе, как ты выглядишь без платья, в одних лишь бриллиантах.
Мои глаза расширяются от его слов, но внизу живота разгорается предательский огонек.
— На тебе надеты трусики?
Его рука внезапно оказывается на моем бедре, пальцы впиваются в кожу, но боль приятная и ноющая.
— Какого цвета твои соски: розовые, коричневые или персиковые? — все так же шепчет он, обдавая меня горячим дыханием.
И я теряюсь. Он и в самом деле спросил это?
Сердце сбивается с ритма, когда Марат начинает тереться о мое бедро твердостью своего паха. О господи, сколько времени у меня не было нормального секса? Не того, где я стою на четвереньках, а Андрей вбивает в меня свой член, кончая за несколько минут и совершенно не заботясь о моем удовольствии, а того, где голову срывает от возбуждения и хочется продлить агонию.
Похоже, очень долго, раз я чувствую возбуждение рядом со своим врагом.
— Марат…
Я хочу попросить отпустить меня, но не успеваю договорить, потому что внезапно одним резким движением мужчина дергает вниз лиф моего платья, обнажая упругую грудь.
Глава 15
— Розовые, — выдыхая сквозь губы воздух, произносит Марат, наблюдая за тем, как от прохлады в одно мгновенье твердеют мои соски.
Я вскрикиваю от неожиданности и прикрываю грудь руками. От безумного блеска вперемешку с похотью, который исходит от глаз Марата, мне становится душно. А еще подкашиваются ноги.
Он делает шаг вперед, я — назад. Мне бы броситься прочь из кабинета, но вместо этого я зачарованно смотрю на мужчину. Он не предпринимает попытки напасть на меня, завладеть силой, лишь наблюдает, лаская своим взором, одновременно вызывая дрожь нетерпения во всем теле и пугая до глубины души.
— Ты можешь уйти, а можешь остаться, и тогда, я обещаю, эту ночь ты никогда не забудешь.
— Это… плохая идея, — дрожащим голосом произношу я, сама же мысленно представляю, как это — быть с ним. До этого ведь никогда не представляла рядом с собой другого мужчину.
— Мы не делаем ничего плохого. Ты взрослая женщина, я взрослый мужчина, иногда между людьми случается секс, в этом нет ничего зазорного. Тем более тебе нужно отвлечься, — его голос звучит тягуче и сладко, словно патока.
Соблазн велик, тем более сильная мужская энергетика влечет, а красивые руки с тонкими длинными пальцами сводят с ума, заставляют представлять, как они будут скользить по моему телу, даря безумное наслаждение.
Да, это все руки, они виноваты в том, что так трудно противостоять Давидову. Я всегда питала слабость к красивым мужским рукам, а тут такой образец. Были бы у меня сейчас кисти и бумага, я бы обязательно нарисовала их.
Я не отказываю ему, но и не соглашаюсь, просто жду, что будет дальше, ведь мое «да» означало бы мою полную капитуляцию.
Марат прижимает меня всем своим телом к стене, но не касается руками, лишь наклоняется к уху, обдавая своим горячим дыханием, укутывает запахом табака вперемешку с парфюмом и шепчет, протягивая слова: