— Не сдерживай себя, твои стоны и крики словно музыка для моих ушей, — отрываясь от меня на мгновение, произносит Марат, заглядывая мне в глаза.
Он смотрит с вызовом и желанием, челюсти плотно сжаты, на лице играют желваки, и я понимаю, что он из последних сил себя контролирует.
— Хочешь кончить, Кристина? — ничуть не стесняясь, спрашивает он и просовывает внутрь меня один палец.
Из моей груди вырывается сладостный стон, я закрываю глаза, отдаваясь ощущениям.
— Нет, — резко произносит Давидов, и я протестующе хнычу, когда он отстраняется от меня. — Смотри на меня. Прямо в глаза. Вот так вот.
На его лице появляется довольная улыбка, когда я подчиняюсь. Палец надавливает на чувствительный бугорок, и я понимаю, что если бы не гладкая поверхность подо мной, то я бы рухнула на пол. Сил больше нет, а ведь это только начало.
— Сладкая девочка.
Его губы целуют мой живот, пока умелые пальцы вытворяют немыслимые вещи. Дыхание щекочет хожу. Я хочу зарыться пальцами в его волосы, но не решаюсь.
— Да. — Я дрожу всем телом, чувствуя, как меня скручивает изнутри сладкая судорога, вознося почти до небес.
В висках стучит, дыхание никак не выровнять, я все еще сжимаюсь вокруг пальцев Давидова, ощущая ни с чем не сравнимое удовольствие, а вместе с ним в одно мгновенье навалилась тяжесть реальности, охлаждая получше любого ледяного душа. Мне хочется отстраниться от него. Мамочки, что же я наделала? Как теперь смотреть ему в глаза?
Марат, словно почувствовав смену моего настроения, не дает мне ни секунды на раздумья. Резкими движениями расстегивает пряжку ремня, пуговицу, молнию на штанах и достает из боксеров налитый кровью возбужденный член. Я делаю резкий вдох и забываю, как дышать. Он большой, намного больше, чем у моего мужа.
Мне наконец-то становится страшно. Это именно та реакция, которая должна была появиться изначально, но, видимо, слова, взгляды и запах мужчины задурманили мне голову, лишая рассудка.
— Мы еще не закончили, Кристина, — толкая меня обратно, произносит Марат.
Собираюсь сказать, что передумала, что не хочу продолжения, но не успеваю: одной рукой он удерживает меня на месте, второй же направляет в меня каменный член. Входит одним резким толчком, заполняя меня до отказа.
Я вскрикиваю. На этот раз громко и не сдерживаясь. Наслаждение внутри меня расходится волнами, заставляя вновь забыться. Приятная боль будоражит, чувство наполненности разгоняет кровь. Движения Марата то резкие и быстрые, то медленные и глубокие.
Его рука скользит вдоль моего живота к груди, пальцы смыкаются на чувствительной коже, он слегка наклоняется ко мне. Действует грубо, причиняя боль, которая только усиливает ощущения. Он добирается до моей шеи, надавливает ладонью так, чтобы я без проблем могла дышать, но обездвиживает. Заставляет смотреть прямо в его глаза, и это придает остроты нашему сексу.
Его глухое дыхание, капельки пота на висках, похоть в глазах выглядят так натурально… Он хочет меня даже больше, чем я его. Интересно, для него это просто секс или же нечто иное?
Больше думать я не могу. Движения Марата становятся быстрее. Я цепляюсь за его руку, царапаю ее, ощущая, как внутри меня вновь скручивается пружина. Не могу, не могу…
— Марат, пожалуйста, — шепчу охрипшим голосом и чувствую, что кончаю. Второй раз за ночь. Невероятно.
Еще несколько движений, и Марат глухо рычит, навалившись на меня своим весом. Дышит тяжело и громко прямо мне в грудь. Молчит. Я не сразу понимаю, что он достиг разрядки, потому что… получается, он кончил в меня?
Конечно, он ведь все обо мне пробил и то, что я бесплодна, знает наверняка. Поэтому и не волнуется, что может заиметь еще одного наследника после случайного секса.
Горечь заполняет меня изнутри, я вспоминаю все попытки зачать. Десятиминутные «березки» после секса с Андреем, всякие народные ухищрения. Но все было напрасно. И вот сейчас семя Марата погибает внутри меня.
Мне становится жаль себя. Безумно. Вот так легко лучший секс в моей жизни превратился в очередную жалость к себе.
Марат громко выдыхает через нос, отстраняется, заправляет член в штаны. Я же лежу, распластанная на столе. Давидов не говорит ни слова. Отходит к дивану, ищет что-то в кармане пиджака. Чиркает зажигалкой и пускает густой клуб дыма.
Наконец я нахожу в себе силы подняться. Смотрюсь, наверное, безумно неуклюже. Почти сваливаюсь на пол, ноги все еще не держат. Медленно, избегая встречаться взглядом с Маратом, иду туда, где осталось мое платье. Становится стыдно за свое поведение, а еще страшно быть использованной. Снова. Но мне было хорошо. Даже слишком.
— Жди в моей спальне, — мягкость в голосе Давидова обволакивает меня, а смысл слов заставляет замереть.
Марат подходит ко мне со спины, обнимает, прижимая к своему обнаженному торсу. Целует в шею, плечо. Нежно и едва осязаемо. Разворачивает к себе лицом.
Я молча смотрю на него. Моргаю несколько раз, прогоняя влагу в глазах. Конечно же, он замечает это.
— Не понравилось? — как-то жестко и грубо интересуется он.
Я отрицательно мотаю головой.
— Дело не в этом, — отвечаю хрипло и едва слышно. — Я… просто… спасибо. — Пытаюсь выдавить улыбку, очень надеясь, что не смотрюсь жалко в его глазах.
— Думаю, несколько дней в моей постели заставят тебя забыть обо всех и обо всем, — самодовольно заявляет он, и я фыркаю в ответ.
Несколько минут топчусь на месте, чувствуя между нами странное напряжение, а потом спешу скрыться от его взгляда за дверью. Поднимаюсь не в спальню Давидова, а в свою комнату. Проверяю Дашеньку, открываю шкаф и спешу нормально одеться. Руки дрожат от осознания того, что только что произошло. Между ног все еще мокро, а возбуждение так никуда и не делось. Господи, еще несколько часов назад я мечтала, чтобы Марата скрутили и посадили надолго, а сейчас мучаюсь от вновь зарождающегося желания внутри.
Подхожу к окну и вглядываюсь во двор. Вдруг отец уже здесь? В голове все перемешалось так, что я перестаю понимать, чего хочу на самом деле.
Внезапно я замечаю, что калитка во дворе открыта. Сердце пропускает удар. Что, если… Что, если попробовать сбежать? Сейчас бдительность Марата усыплена, он считает, что я покорно дожидаюсь его в спальне. Вдруг это мой единственный шанс? Буду ли я жалеть о том, что уйду?
Я решаю проверить обстановку. Надеваю теплый свитер и на цыпочках спускаюсь на первый этаж. Если в машине найдутся еще и ключи, то точно вернусь за дочерью и сбегу. А если сейчас меня увидит кто-то из охраны, скажу, что решила подышать воздухом. Уж после того дикого секса, который у нас был, Марат точно поверит.
С опаской открываю дверь и выхожу во двор. Стараюсь держаться в тени, все поглядываю в сторону горящего в окнах Марата света. Дохожу до калитки. Вроде бы никого. Делаю еще несколько шагов и оказываюсь посреди дороги. Свобода пьянит. Почему именно сегодня и сейчас все так сложилось? Почему не вчера, пока я не успела отдаться Марату? Почему не завтра, когда я не буду так взбудоражена?
Я делаю глубокий вдох, наслаждаясь морозной свежестью, и дергаюсь, услышав позади быстрые шаги. Пугаюсь, решая, что это люди Марата, и поворачиваюсь. Собираюсь сказать, что вышла проветриться, но не успеваю: кто-то закрывает ладонью мой рот, в нос ударяет острый запах, туманит разум. Глаза закрываются, и я теряю сознание, так и не поняв, что происходит.
Конец первой части.
https://litnet.com/ru/book/ya-tebya-ne-otdam-b245916?_lnref=5piCZsDn