— Ты не просил.
— Разве не просил? — с сомнением.
Пожимаю плечами.
— Вот, прошу. Покажи.
— А зачем? — ревностно стучит внутри.
— Любопытно.
— Нет с собой фото, — зачем-то вру я, хватая ручку, чтобы чем-то занять руки.
— На телефоне нет фотки жены? — округляет он глаза. — Не верю.
Сжимаю ручку. Кулак белеет.
Это всë от того, что внезапно слетел с катушек от его слов про «меценатов». Сердце болезненно сжимается и, сбиваясь с ритма, пляшет в груди. Мне эта мысль невыносима.
Ручка внезапно лопается на излом.
— Демон, извини, — покаянно качает головой Вахтанг. — Я не хотел тебя за яйца дергать. Так ляпнул про другого мужика…
Закрываю на мгновение глаза. Открываю, слепо глядя вперед.
— Всë нормально, Ваха, — контролирую голос. — Поздно уже. Поеду я… Регина, деньги переведу. Пусть отправляет твою Ксюшу. Поезжай домой тоже.
Не торопясь, словно в коматозе, собираюсь домой. Всё время что-то забываю. Внутри неспокойно. Колбасит. Обычно так накрывает только когда уже ложусь спать. И засыпаю я либо на снотворном, либо на вискаре, либо уже умотанный в хлам усталостью. Болит у меня…
Вахтанг висит на телефоне, не отводя взгляда от наручных часов.
— Добрый вечер. Можно как-то с Алисой пообщаться? Почему? Только в эфире? Хм…
Вот, настырный!
— Чего так сложно-то?! — закатывает раздраженно глаза.
— Успокойся, Ваха. Голос — это всего лишь голос. Не рисуй ему образ.
— У каждого свои эротические слабости, брат, — улыбается он. — Я люблю «шахеризад». Образ… Образ давно уже случился. Темноволосая, фигуристая, капельку восточной крови, тёмные глаза, ресницы густые… И губы… Ооо… — сладострастно шипит. — Спать не могу!
Его ноздри возбужденно вздрагивают.
Ерунда. Прекрасно ты спишь с другими феями, Ваха. Что такое «спать не могу», ты еще пока не знаешь. И слава Богу!
На столе лежит телефон там идет дозвон. Иконка трубки меняет цвет на зеленый.
— О!! Дозвон! — хватает он телефон. — Да! Здравствуйте, Алиса! — подрагивает его голос.
С улыбкой смотрю, как щеки покрываются румянцем. Это ж надо…
С ностальгией вспоминаю, как самого бросало то в краску, то в дрожь от ведьмы моей карельской.
— Вахтанг, Москва… — представляется он. — Можно песню заказать? Для кого? Для Вас… А какая Вам больше нравится? Ух, ты. Вы любите романсы? А поëте? Вы обязаны петь. У Вас такой голос… — восхищенно. — Кому привет передать?
Растерянно поднимает на меня глаза.
— Другу моему. Демиду. И пожелайте ему, пожалуйста, в эфире найти свою любовь. Спасибо! Алиса… Алиса! — ускоряется. — Вы не сочтите за наглость, пожалуйста… Как Вас в сети найти? Подождите… Нет! Блять!! Трубку положила! — с досадой.
Швыряет телефон на стол. Взъерошивает волосы.
— Идиот? — смотрит на меня с вопросом.
— Идиот, — киваю я.
Открываю бар, достаю нам два стакана. Разливаю коньяк. Ваха достает пепельницу.
— Ну включай свою шахерезаду, послушаем «привет», посочувствую твоему горю, как ты моему и по домам.
Включает радио на телефоне на громкую. Там играет какая-то композиция. Мы чокаемся, делая по глотку. Он щелкает зажигалкой, прикуривая мне, потом себе.
— Дэм, ну покажи Злату свою. Ты чего как не родной? Я же не украду её.
Вздыхая, отыскиваю на телефоне фотку. Толкаю к нему по столу. С любопытством поднимает.
Я улетаю в свои мысли, медленно выдыхая дым вверх. Возвращает телефон.
— Да… — опускает взгляд.
— Давай без комментариев. Я плохо их переношу.
— Волосы и правда очень жаль. И брат у тебя кретин.
— Это — неоспоримый факт.
— Кто ж от таких девочек гуляет? В Москве это уже считай раритетные экземпляры. Захочешь — не найдешь.
— Ну всё, хватит облизывать, — затягиваюсь глубже и слушая треск табака в сигарете. — Я и так что-то не в себе сегодня. Ты давай Алису свою облизывай.
Фоном нашему разговору звучит негромкий женский голос. Внезапно дыхание моё замирает, дым тормозит в легких.
— …Я ни разу не сказала ему «да». Это ни разу не остановило его. Его останавливало что-то другое. Иногда мне казалось, что он играл со мной, как с красивым насекомым… бабочкой…
Глохну.
В ушах нарастает гул. Я не могу поверить в то, что слышу.
«Я муха в паутине», — вспоминаю её слова.
И свои: «Какая же ты муха? Ты — бабочка…»..
Отмерев, поднимаю шокированный взгляд на настороженного Вахтанга.
— … Бывает ли важнее слов, которые произносит человек? — звучит её голос. — Расскажите нам свои истории. Алиса ждëт ваших откровений.