Ксерокопия. Сканер «полосит», через все лицо серые линии чернил. Темная… Взрослая. Не она. Нет. Но я нервно вырываю из его рук телефон, и смотрю на эту женщину, увеличивая снимок.
Густая длинная челка скрывает брови. Стрижка лесенкой — овал лица. Глаза чёрные, как пули. Но разрез глаз похож…
Ловлю остальные детали на этом мутном снимке. Губы чуть меньше, резче очертания, не такие чувственные, как у Златы. Над губой мушка.
Очень красивая эта Алиса.
Несмотря на то, что каждая черта у них отличается, что-то неуловимое есть, очень напоминающее мою. Образ иной. Главные черты разные, а крошечные детали…
— Не она это, Дэм. Мне жаль.
Отдаю телефон.
Сжимаю горло. Там бьется пульс так, словно Злата здесь где-то, рядом совсем. Внимательно осматриваясь, поворачиваюсь вокруг своей оси. Замечаю камеру над лестницей. К нам подходят два опера, помощь которых я купил.
— Записи мне с этих камер… — хрипло требую я. — За последнюю неделю. И телефон личный этой Алисы.
— Демон, это крыша у тебя уже едет!
— Ваха, езжай в Москву. Займись делами. Я остаюсь.
— Нет, я тоже. Дела пока Регина вытянет. Остальное решается по телефону.
— Ты мне мешаешь!
— Чем?!
— Мы крутим этот мир в разные стороны сейчас, Ваха. Понимаешь, о чем я?
— Я помочь хочу! — возмущенно.
— Тебя возбуждает охота и загадка. Зверь в тебе нагуливает аппетит. Но, дружище, ничем накормить его не получится, когда охота подойдет к финалу.
— Я ищу свою, брат.
— Вот эту? — киваю на телефон. — Еë не существует. Это может быть парик, это может быть грим. Это может быть чужой паспорт. Это может быть что угодно. Голос, в конце концов, может принадлежать другому человеку.
— Зачем обрезать волосы, чтобы потом надеть парик с длинными?! Это нелогично!
— Да! Это нелогично. Волков слишком прошарен, чтобы оставить мне логическую цепочку для поиска.
Сжимаю виски пальцами.
— Не обрезала она волосы! — доходит до меня. — Это ложный след. Чтобы я искал коротковолосую.
— Дэм… — с сожалением. — Тебе надо отдохнуть, выпить, расслабиться. Дури покурить, в конце концов! У меня крутой психоаналитик есть.
Дергаю его за лацкан куртки, притягивая к себе.
— Ты мешаешь мне! — рычу ему в лицо. — Мешаешь!!
Отталкиваю.
— Пиздец, беда… — качая головой закуривает Ваха.
Стреляю ему взглядом на знак «не курить», уходим под лестницу, приоткрываю дверь. Морозный воздух клубится, как дым.
— Давай, бери такси и дуй в аэропорт. Ты еще успеваешь на сегодняшний рейс.
Опер приносит мне номер телефона на стикере.
— Этот был в отделе кадров.
Вбиваю, делаю дозвон. Недоступен.
— Вы актуальный номер не можете стрясти с этого Вадима, блять?! — психую я на этих молодых ментов. — Работают же они как-то, значит, на связи!
— Это уже ордер нужен, телефон изъять.
Дебилы. Закрываю глаза. Считаю до десяти. И терпеливо даю инструкции.
— Попроси настойчиво у него трубку позвонить. Скажи: твоя села. Выйди за дверь. В телефонной книге найди мне всех Алис. Всë!
Да. По указаниям Волкова для девочки Регины, номер телефона она должна менять каждые два месяца, чтобы не оставлять следов. И пачку левых сим-карт он ей тоже всучил. Хрен пробьешь! Умный, гад.
— Ладно, давай, — жму руку Вахтангу.
Сжимаю крепче.
Так… Нет. Держу. Если я узнал еë голос, значит, уверен, она узнаёт и мой. И мгновенно сорвется с места, как только я позвоню. Снова потеряю след. Мне нужен голос.
— Черт…
Ревность и здравомыслие борятся во мне. Здравомыслие, говорит, Вахтанг умеет очаровывать и уговаривать. Это будет гораздо быстрее, если он разведëт еë на встречу. Ревность говорит тоже самое — Вахтанг умеет очаровывать…Побеждает здравомыслие — сначала должна решаться та проблема, что не терпит отлагательств. Найду её, дальше будет видно.
— Мне нужен твой голос, Ваха.
— Зачем?
— Говорить с ней… Поможешь?
— Без вопросов!
Опер приносит три номера.
— Все — «Алисы».
Вбиваем в социальные сети и мессенджеры в поисках аккаунтов. У двух аккаунты с фотками, у одной — без.
— Ни одной фотки. Голый акк. Даже фамилии нет.
На аватарке — абстракция: черно-белый лик девушки без лица. Лик деформируется в силуэт леса.
— Это она! Ведьма моя карельская…
Глава 9. Паранойя
Забираю у брата градусник.
— Высокая. В школу не пойдешь сегодня.
Присаживаюсь к нему на диван, кладу руку на горячий лоб.
— Вот, как ты умудрился?
Разбираю лекарства в аптечке. Нас никогда не лечили таблетками. Да мы и редко болели. Но с рождением Варюши я немного прокачалась в этом.