Перед тем, как зайти в палату к отцу, дожидаюсь его лечащего врача.
— Какой прогноз?
— Прогнозов больше нет. Метастазы… Лимфоузлы поражены. Теперь только ждать, какой из органов откажет первым. Вероятно, печень.
— Сколько осталось?
— До полугода. Но, на самом деле, гораздо меньше.
— Всë же было под контролем!
— Всë бы и было под контролем, Демид Альбертович. Но опухоль поразила оба яичка. А Альберт Маркович отказался от удаления. Лучевая терапия не дала необходимого эффекта.
— Господи… — от ужаса у самого всë к хренам сжимается. — Кастрация или смерть?
— Страх кастрации у мужчин очень силен, и они всегда надеются на менее радикальные меры. Сначала лучевая терапия давала неплохой эффект. В какой-то момент нам показалось, что мы достигли ремиссии. Но раковые клетки креативны. Они вышли в кровоток. Стресс ускорил развитие болезни. А Альберт Маркович пропустил несколько плановых обследований, запустив ситуацию.
— Ясно. Болевой симптом?
— Он на морфиносодержащих препаратах.
— Я зайду?
— Он не один. С женой. Постучите…
Мы давно не говорили с отцом. Я не держу на него обиды за то, какое решение он принял относительно меня по наследству. Но я и не сожалею о своих решениях — я забрал своë. Каждый из нас по-своему прав.
Приоткрываю дверь. Встречаюсь взглядом с моей молодой мачехой. Ах, да! Надо было постучать. Постоянно забываю об этой детали.
— Доброго дня, — захожу в палату.
На руках у Натальи годовалый мальчишка. Это мой брат. Марк.
Отцу ставят капельницу.
Присаживаюсь перед мальчиком. Мы первый раз видимся.
— Привет, брат, — пожимаю пухлые пальчики.
Мальчик не реагирует, продолжая смотреть в сторону. Бабушка немного рассказывала о нём. Марку ставят аутизм. Он практически не реагирует на людей. Вижу, как у Натальи трясутся пальцы, которыми она сжимает его.
И вообще она очень худа, измотана, глаза нервно блестят. Подурнела. Теперь моя мачеха не выглядит моложе меня. Из покладистой незаметной мышки она превратилась в грубую крысу, зажатую в угол. Впрочем, Наталья всегда была неприятна мне.
Пересаживает мальчика в стоящую рядом коляску.
— Демид, — заламывая руки шепчет негромко. — Помоги мне. Он не оставляет мне ничего! Только «ежемесячная сумма на содержание» и маленькая квартирка.
— Квартира на Пресне? — думаю, он отдал ей эту.
— Да.
— Нормальная квартира, Наталья. Гостиная, две спальни. Практически центр Москвы.
— У меня больной ребенок, как я буду?!
— Марку требуется лечение?
— Не знаю я! Пока не до этого, — нервно. — Боже… Как мы будем жить?? Он даже не оформил её на меня, чтобы я не продала, понимаешь? Мы просто будем там жить!
— Ну, и живите. Никто же не отберëт.
Смахивая слëзы, отходит к окну. Сзади, в кармане коляски, игрушка. Вытаскиваю, протягиваю Марку. Не смотрит.
— Да, ему всë равно, можешь не стараться! — обиженно.
Всовываю в пальцы резинового зверька. Сжимает, не глядя. Ещё раз, ещё раз, еще раз… Звука не раздается.
— У него пищалка из игрушки выпала, — рассматриваю я игрушку в его руках снизу.
— Это я вытащила. Достало уже… Пищит и пищит. Сил нет слышать!
Мля…
— Держись, брат, — треплю по голове.
Медсестра наконец-то уходит. Я подхожу ближе к отцу.
— Здравствуй, сын. Был уверен, что ты придёшь.
Жесть… Год назад ещё был цветущим мужчиной, теперь иссушенный старик. Как быстро, неожиданно, неумолимо и страшно.
— Как ты?
Болезненно и мутно ухмыляется.
— У меня несколько просьб. Всë по канону.
Киваю.
— «Дети из нашей семьи не должны быть брошены».
— Согласен.
— Проследи. У меня три сына и внук.
— Прослежу.
— Вторая — мать.
— Мог бы не просить. Бабушку я не брошу.
— Нет. Твоя мать. Маргарита Владимировна… В девичестве Ларина. Теперь Майер. Живёт в Дрездене, адрес есть в сейфе. Пароль ты знаешь. Я поступил жестоко. Хреново теперь умирается. Может, поэтому. Найди еë, что ли. Пообщайся. Скажи, что я был неправ.
— Сделаю.
— Третье. Наталья, выйди…
— Да знаю я и так, что ты скажешь! При мне говори! — с досадой и ненавистью.
Пока отец был в силе, она и близко не смела таким тоном с ним разговаривать.
— Выгони еë… - закрывает он глаза.
Выходит сама, раздраженно хлопнув дверью. Марк даже не вздрагивает.
— Ей положено небольшое содержание. На сына. Если она будет плохо обходиться с ним, отними, найди ему хороший интернат и оплачивай из этой суммы ему содержание. Навещай его.
— Она плохо с ним обходится?