– Мне нужно закончить здесь обследования, – сказала я ему в спину. – Тогда можем поехать.
– Действительно? – уточняет Владимир.
– Да. Терапию с Надеждой будем поддерживать дистанционно.
– Отлично.
Через несколько десятков минут Владимир уезжает на работу. Здесь у него был филиал небольшого ресторанного бизнеса. Оказалось, что по молодости Азацкий выучился на повара, а к тридцати осмелился открыть бизнес, который до сих пор приносит копеечку.
Только я была далеко не наивной и понимала, что повара не совершают такие дела, какие он провернул с Назаром. За ресторанным бизнесом крылось что-то еще, о чем мне знать было не велено.
Когда Владимир возвращается домой, ужин уже готов, а я делаю домашнее задание по терапии. Это хоть чуть-чуть помогает мне не думать о том видео, которое играло всю ночь перед глазами и в моих воспоминаниях.
– Плохие новости? – понимаю сразу по лицу Азацкого, тот был не в настроении.
– Багрова уже выпускают. Раньше, чем я предполагал.
Эта новость обескураживает и вместе с тем – очень волнует. Не понимаю, что я чувствую больше всего, но где-то очень рядом витает чувство страха.
Данияр первым делом придет ко мне. Он предупреждал.
– Настя, ты говорила, что хотела работать.
Я кивнула.
– Да, очень.
– Я давно хочу выйти на международную арену, – заявляет Азацкий. – Познакомиться с лидерами ресторанного бизнеса, слетать в несколько стран, но с иностранными языками у меня беда. Грех не попробовать сейчас, когда дочь отучилась на переводчика. Что скажешь?
Я задумалась, хотя у самой в животе бабочки затрепетали. Я буду работать, еще и по профессии.
Отказаться – невозможно.
– Конечно, – загорелась я. – Я не практиковалась, правда, уже месяца четыре, но все быстро вспомню.
– Я рад, что ты согласна, – сверкнул глазами Азацкий. – Улетим в Москву, изучишь мой бизнес изнутри и первым делом слетаем в Париж. Вместе с Мирой.
Я кивнула, и на протяжении всего ужина у меня не сползала улыбка с лица.
Буду работать. Буду независимой. Никто не причинит мне боль.
Я так думала, пока на следующий день Данияр не оказался на свободе. Его проблемы закончились. Кроме одной – я больше не готова, как прежде, подчиняться ему во всем.
Только ему, кажется, было все равно на мои установки.
Данияр вышел на нас буквально на следующий день, а когда я уверенно сказала, что мы летим в Москву для моей карьеры, он через дверь сказал, что мои мечты – это большая глупость.
– Открывай дверь, Настя. Нам нужно поговорить.
Я молчала, прижавшись лбом к холодной металлической двери.
– В конце концов, я хочу увидеть свою дочь. Открывай, я сказал.
Глава 30
Данияр не собирался уходить без меня, а разговор через дверь, разумеется, не клеился.
Я прислонилась спиной к двери.
В груди болезненно заныло: я не хотела ограничивать Миру в общении с отцом. Противоречия разрывали душу.
– Приходи позже, Данияр. Мы сейчас на эмоциях.
Я вздрогнула: по двери звонко ударили. Уверена, он приложился со всей силой и оставил отпечаток обручального кольца на входной двери.
– Я хочу тебя увидеть, Насть. Не надо так, – раздалось за дверью. – Я не виноват в той мясорубке. Я сам не хотел жить в этом аду.
Я до боли прикусываю губу, отшатываясь.
Не сомневаюсь: он не хотел. Но та весна очень нас поменяла. Данияра в особенности.
Пока сердце бьется навылет, за дверью постепенно завязывается конфликт. Не проходит и пяти секунд, как я слышу удары и бросаюсь к дверному глазку.
Кровь отливает от лица, когда я вижу, как Данияр замахивается и бьет Владимира в челюсть. Возможно, именно этого Данияр и добивался, но я все равно открываю дверь и выбегаю на лестничную площадку…
– Прекрати немедленно! – кричу в запале, набрасываясь на Данияра.
Тот будто не замечает меня, бьет Владимира еще и еще…
– Она. Моя. Жена.
Утробно. Тихо. Продолжая наносить удары.
Только чуть позже переключает на меня все свое внимание, и я резко отшатываюсь.
– Не подходи, – говорю решительно. – Слышишь меня?!
– Не слышу.
Сердце застучало сильнее, я медленно наблюдала за его приближением.
– Проспись, а потом поговорим, – нагрубила я.
– Я трезв, – спокойно отвечает Данияр, направляясь в мою сторону. Я несколько раз пожалела, что на этаже был пентхаус, и соседей здесь не имелось. – Когда этот биологический папаша заимел доверия больше, чем я?
– Когда? Когда ты ведешь себя неадекватно, – ответила без промедления. – Когда избиваешь дорогих мне людей и лжешь. Когда поднял на меня руку и нарочно скрыл это. Мне продолжать?