Вечером, уже перед самой встречей Данияр предложил вместо домашней обстановки переместиться в ресторан. Сказал, что пока не намерен приглашать родителей в дом, но я понимала, чего он опасается. После всего случившегося доверять приходилось лишь себе, остальных – держать на расстоянии и на расстоянии уважать.
– Я тоже думала это предложить. Погорячились с квартирой.
– Согласен.
Дан целует меня в лоб и около часа своего времени проводит с Мирой, пока я собираюсь в нашей спальне. Здесь, к слову, стало очень уютно. Данияр докупил недостающую мебель, а я заказала на маркетплейсах бытовые мелочи и разный декор, идеально вписывающийся в интерьер квартиры.
Данияр после работы помогал мне все устанавливать и вешать, а потом сказал, что не представлял, как жил здесь три недели без меня. Стало уютнее, это факт.
– Данияр, у меня новость, – говорю ему осторожно, когда заканчиваю с макияжем.
– Ты беременна?
Я закатываю глаза, Дан смеется.
– Только не злись, – предупреждаю мягко.
– Так? – подбирается он.
– Владимиру нужно мое сопровождение в рабочей поездке через два месяца.
– Куда? – нахмурился Дан.
– Пока недалеко. В Грузию. И Миру с собой возьмем, мир ей покажем, – улыбаюсь, сглаживая углы.
– Возьму пару дней выходных. Вместе поедем.
– Ты сможешь? – спрашиваю с надеждой. – Хочу с тобой путешествовать. Вместе.
– И с Азацким, – мрачнеет Дан.
– Данияр, я намерена помочь отцу с делами в его бизнесе. Он бы хотел, чтобы я продолжила его дело.
– Он уже на покой собрался? Молодой вроде. Но если сляжет, бизнес и продать можно, – вспылил Дан.
Я замираю посередине гостиной, одетая в красивое черное платье. Настроение вмиг катится к нулю, неужели они никогда не найдут общий язык?
– Ничего я продавать не буду. Ты обещал не начинать эту тему более. Я лишь помогаю ему.
Дан остывает не сразу.
Но когда он подходит ко мне с примирительным поцелуем, то я отвечаю ему. Перед выходом я наношу последние штрихи и завершаю образ ароматом, подаренным Даном на прошлой неделе. Я долго вспоминала повод, а Дан сказал, что это отступные за его характер. Я шутливо согласилась.
– В платье будет холодно вечером, – делает он замечание.
– Дан, пожалуйста. Лето на дворе, – хнычу.
– Времени все равно уже нет, – вздыхает. – Поехали.
На улице тепло и хорошо. Мы с дочкой перемещаемся на заднее сидение, а Дан, одетый в белоснежную рубашку и джинсы, уверенно заводит автомобиль.
Но когда мы заходим в зал ресторана, и я вижу Багровых-старших, то игривое настроение улетучивается вмиг. И смелость куда-то уходит. Становится тяжело – физически и морально.
Они молчали, когда Назар вертел нашими судьбами как угодно.
Когда Дан был в тюрьме – молчали и безропотно выполняли указания Назара.
Им говорили, что я плохая, и они верили. Отказались от внучки.
А теперь пришли.
Разглядывают ее, когда я подхожу с Мирой на руках.
И первыми здороваются.
– Добрый вечер, Настенька, – произносит мама Данияра.
– Здравствуйте, – я чуть наклоняю голову и сажусь за стол, не выпуская Миру из рук. Не хотелось. Чувство небезопасности обострилось за секунды.
Первые полчаса мы миролюбиво изучаем меню и сопровождаем это время короткими дежурными фразами. Когда официант уходит с нашим заказом, повисает неловкая пауза.
– Думаю, глупо делать вид, что ничего не произошло, – начинает Ленар Багров. – Мы виноваты. Мы совсем не участвовали в жизни нашего сына и даже не заметили, как ты повзрослел и возмужал. Я всегда был за спиной своего отца, был тенью, но ты совсем другой, Данияр.
– Рад, что ты заметил, – от голоса мужа пахло равнодушием.
– Но мы надеемся, что не поздно все исправить. Мы не желали зла.
– А как дочку назвали? – вмешивается жена Ленара.
– Мира, – отвечаю я, потому что Данияр замкнулся в себе.
– Красивое имя.
– Спасибо.
– Ты все с ней успеваешь? Может, тебе нужна помощь?
Качаю головой, сразу отказываясь.
– Я справляюсь. Когда мне нужно поработать в отдельной комнате, то приходит няня на несколько часов.
– Няня? – удивилась женщина. – Но ведь Мире всего четыре месяца.
– Няня, мам, – вклинивается Данияр. – Моя жена хочет работать, и я ее поддержал. Несколько часов работы в день – это некритично.
Я посмотрела на Дана с любовью.
Удивительно, но сейчас я меньше всего ожидала от него поддержки, ведь он с трудом принял мое решение о самостоятельности.
– Так удивительно, – продолжает она. – В наше время не было нянь, и мамы все время посвящали детям.