Покрутившись клепсидру в постели, ставшей вдруг неудобной, жесткой и душной одновременно, Келли встала, накинула на себя личину Дарри и потребовала вина. Слуга посмотрел странно, но повеление госпожи исполнил. Завтра обо всем будет доложено Ее Светлости, и Келли, опять в обличие сестры, придется как-то объяснять свой поступок... Или обойдется? Может быть, герцогине сейчас не до нее?
После целого бокала темного красного, очень сладкого - Келли словно отпустило. Голова сделалась легкой а мысли - свободными. В сон не потянуло, но потянуло выйти на балкон, перебраться на полуразрушенный мостик, когда-то соединявший их башню - и квадратную, и посидеть на холодке под звездами в полном одиночестве, там, где даже птицы летать бояться.
Сказано - сделано. Накинув плащ прямо на ночное платье, Келли выбралась наружу, вскарабкалась на парила и раскинула руки, ловя равновесие. Ей нужно было пройти пятнадцать шагов. Ровно пятнадцать. Откуда она это знала? А уже лазила. Поэтому знала и другое - полуразрушенный мост, перекрытый из-за этого, был вполне способен выдержать невеликую тяжесть одной младшей и ненаследной Шатерзи.
А там, между небом и землей, было хорошо. И тяжелые мысли в голову не лезли, и тоска отпускала когти.
Келли легко спрыгнула с ограждения башни, целясь на более-менее уцелевшую площадку, покачнулась. Схватилась за ажурные перильца моста. Они прогнулись - но выдержали. Теперь нужно было аккуратно, боком, миновать самое нехорошее место. А дальше уже просто и почти безопасно.
Девушка не смотрела по сторонам - путь требовал предельной сосредоточенности. И поэтому поздно заметила, что на мостике не одна.
Невысокий, узкоплечий человек в таком же плотном плаще стоял, руки в карманы, и безмятежно рассматривал замок, прилегающие земли и горы так, словно голова у него совсем не кружилась.
Келли часто лазала здесь ребенком. Да и потом - случалось. Она любила это уединенное место между землей и небом. Но каждый раз ей приходилось перебарывать страх. Может быть, за это и любила? За неизменные победы над собой?
Но незнакомцу, кажется, и вовсе не приходилось ни с чем бороться. Он просто не знал страха высоты.
- Моя Госпожа? - тихо произнес он, - Не ожидал, право.
Келли хихикнула. Незнакомец оказался не таким уж и незнакомым.
- А кого ты ожидал здесь увидеть, Дик? И, вообще, это был мой вопрос. Все-таки я здесь хозяйка.
- Мое дежурство, - пояснил Нэш, - а отсюда все очень хорошо видно. Лучшая точка для наблюдения.
- Ты не боишься упасть? - уточнила девушка.
- Я не упаду. Я воздушным жгутом привязался. А вот ты...
- А я тоже не упаду. Я знаю тут все камни и не наступлю на тот, который шатается.
- Знание - хорошая страховка. Лучше, чем воздушный жгут, - серьезно кивнул Нэш. - Что ты здесь делаешь, Кел?
- Не спится, - призналась девушка, - Мысли. Всякие.
- Поделись, - безо всякой рисовки, просто предложил Нэш, - станет легче.
Келли колебалась всего мгновение. Потом поняла, что не удержится и выпалила:
- Почему герцог Монтрез назвал дар мага карой Богов? Разве это не здорово - повелевать стихиями?
- Эшери... преувеличивает, - Дик качнул головой, туда-сюда качнулись каштановые волосы, - хотя в его случае это может быть и так. Я знать не могу.
Келли ждала. Нэш вздохнул.
- Ты же слышала поговорку, что любой дар отнимает больше, чем дает? С магией это так и есть. За талант повелевать стихиями каждый одаренный должен чем-то расплатиться. Чем-то очень дорогим и для него важным. В двенадцать лет мага приводят в храм Змея и Боги назначают ему плату. Маг может согласиться. Или отказаться -и тогда дар ломают на алтарном камне. В двенадцать лет человек уже вполне может принять осознанное решение.
- А ты? Чем расплатился ты?
Нэш с улыбкой пожал плечами.
- Мой дар невелик, так что и плата проста - служение. Я обязан использовать свой дар только на благо сюзерена и никогда - для себя. До четвертого уровня такое условие обычно и почти для всех одинаково. Я принял его спокойно. Иной судьбы и сам не желал.
А вот ребята... Волк, Маркиз, Обжора... Особенно Маркиз... Их дар силен. Я никогда не спрашивал, какую цену заплатили они, это непринято и очень невежливо. А может быть и прямо запрещено...
- Прости, - Келли покраснела, - я не знала.
- Откуда тебе. В Шатерзи нет ни одного храма Змея.
- У нас считают Путь Змея страшной ересью.
- Я уже понял.
Они еще немного помолчали. Небо пока не думало светлеть, словно дневное светило великодушно решило дать им возможность закончить разговор. Или просто проспало.
- А герцог Монтрез? - вдруг сообразила Келли, - Алая Книга называет его величайшим магом нашего времени.