— Какого черта мы затеяли это обсуждение?! — возмутилась Кэролайн.
— Насколько я помню, ты сама пожелала говорить об этом. — Дэвид улыбнулся. — Но, согласен, пора сменить тему. Разговоры о сексе всегда будят во мне аппетит…
Она предупреждающе посмотрела на него. Но почти сразу успокоилась, потому что в его тоне не ощущалось опасного настроя.
— У тебя есть что-нибудь из еды? — спросил он.
Вот так дела! А она-то совсем забыла о еде… Вряд ли дома найдется хоть что-нибудь съедобное.
— Не знаю. Может, остались какие-то сандвичи…
— Я говорю о нормальной еде, — заметил Дэвид, особо подчеркивая слово «нормальной», — а не об этих засохших огрызках. Поищем в кухне, может, удастся что-нибудь найти.
Увы, Кэролайн никак нельзя было назвать образцовой хозяйкой. Она даже не очень ясно представляла, где в доме находится кухня. Готовить она совершенно не умела, ведь во времена ее детства и после замужества стряпней занимались только кухарки. Последняя из них уволилась за три дня до смерти Дерека, не вынеся его бесконечных капризов и придирок. В суматохе дел, связанных с похоронами, Кэролайн не успела позаботиться о том, чтобы нанять новую. Но делать было нечего, и Кэролайн, вздыхая, поплелась вслед за Дэвидом на кухню.
Он тщательно перерыл все коробки и пакеты в кладовой. Сноровка, с какой он это проделывал, выдавала в нем человека, привыкшего самостоятельно себя обслуживать.
— Из более или менее съедобных вещей есть яйца и спагетти, — торжествующе объявил он, вылезая из кладовки. — Кэрри, посмотри, нет ли в холодильнике сыра или бекона.
Кэролайн несмело открыла холодильник. У нее было такое ощущение, словно ей предстояло совершить космический полет.
— Сыр есть, а бекона нет.
— Ну хоть ветчина?
— Ветчины много, — радостно объявила она.
— Отлично! — бодро воскликнул Дэвид. — А теперь — за работу! Ты хорошо умеешь готовить запеканку?
Кэролайн тупо посмотрела на него.
— Не поняла.
— Макароны, запеченные с яйцами, беконом и…
— Я знаю, что такое запеканка, Дэвид. Дело в том, что я не умею ее готовить.
— Ерунда, — слегка нахмурившись, возразил он. — Запеканка — настолько простое блюдо, что ее сможет приготовить даже трехлетний малыш.
Сознавая свою просто катастрофическую неопытность в кулинарии, Кэролайн печально покачала головой.
— Но только не я.
— Ладно. — Дэвид недоумевающе пожал плечами. — Тогда завари чай, а запеканку приготовлю я сам. Потом, конечно, тебе придется помыть посуду.
— Ох и повезло же мне! — ироничным тоном бросила Кэролайн, думая о том, как легко командовать другими, особенно если они от тебя зависят.
— Совершенно с тобой согласен, — отозвался он. — Многие женщины готовы были бы душу дьяволу заложить за блюдо, приготовленное моими руками.
— От скромности ты не умрешь!
— И не собираюсь. — В его черных глазах блеснул игривый огонек.
Роясь в поисках чая, Кэролайн подумала, что в отличие от нее Дэвид уверенно чувствует себя на кухне. Она всячески старалась не подавать виду, что пришла сюда практически в первый раз, и была рада заняться хоть чем-то, чтобы отвлечься от неотступно преследовавших ее мыслей о Дэвиде.
— Уф! Ну и жарища же здесь! — Дэвид снял с себя толстый зеленый свитер и остался в просторной белой рубашке с длинными рукавами, которые тут же закатал, открыв ее взору мускулистые руки, заросшие густыми черными волосами. Но и этого ему, видно, показалось мало, и он расстегнул две верхние пуговицы, обнажив такую же волосатую грудь.
Да, Дэвид Редферн был очень привлекательным мужчиной, и Кэролайн не могла не признаться себе в этом. Она с великим трудом отвела взгляд в сторону. А на Дерека она хоть когда-нибудь смотрела так внимательно? Ей когда-нибудь хотелось просто сесть и неотрывно следить за каждым движением его рук? Нет, сколько она ни напрягала память, вспомнить о таком ей не удалось. Она не могла припомнить случая, чтобы Дерек вел себя так же просто и естественно, как Дэвид. Все, что он делал, было рассчитано на зрителей, настоящих или воображаемых. Поэтому-то Дерек и был всегда подтянут, а на лице всегда сияла дежурная улыбка. Он гораздо лучше нее знал, где в их доме висят зеркала, и, проходя мимо, не упускал случая покрасоваться. Ослепительная улыбка и грация, с которой он двигался, были лишь результатом обучения в актерской школе. Кэролайн слишком поздно поняла, что ее муж — просто фальшивая монета, радужный мыльный пузырь.
Дэвид на секунду оторвался от скворчащей сковородки.