Мужчины больше всего боятся женского разочарования, особенно такие романтики как я. При этом сами, однако, сплошь и рядом разочаровываются женщиной, прежде всего внешностью, что для женщины обиднее всего. И также как это часто не скрывают, также часто не замечают реакцию женщины на такое мужское разочарование.
Было большой авантюрой согласиться на встречу, не увидев ее фото. Своё я пытался отправить, но мою физиономию ее телефон получать отказался. Почему согласилась на встречу без фото она, мне остается только догадываться. Думаю, что интерес я у неё все же вызвал. Это мне льстит.
Когда в тот июльский день я увидел её, я был разочарован. Я тут же отнес ее к тем женщинам, тип лица которых мне никогда не нравился - бледное, с легкими розоватыми разводами на резко очерченных скулах. Взгляд задержался на ее глазах, они выглядели размытыми слабо-голубого цвета, и этим своим цветом очень выделялись на фоне вытянутого худого лица. А кривизна ее ног мне показалась убийственной.
Я подъехал туда, где мы договорились встретиться. Она подошла сразу же. На ней был странный наряд для первой встречи - мятая навыпуск футболка, ядовито-малинового цвета короткое до колена трико и в обтяжку, прозрачные резиновые сланцы, которые на ногах почти не были заметны, из-за чего показалось, что она босиком. Стало кисло и не интересно: "Уехать сейчас? Или проводить её потом под каким-нибудь предлогом?".
Она села в машину и попросила снять очки.
-А ты не хочешь снять очки? - сказала она приятным голосом.
Я или замешкался или не захотел снимать, чтобы она не увидела у меня в глазах мой неинтерес к ней. Разочарование в женской внешности при заранее спланированном знакомстве мужчине скрыть невозможно, какие бы комплименты он при этом не говорил. Не дождавшись действия от меня, она сняла очки сама и стала что-то мне говорить. У неё оказался мягкий низкий голос с безукоризненно четкой дикцией. Сказала, что только что приехала с дачи, поэтому так одета и без макияжа.
-Посмотри сначала на такую, - ничуть не смущаясь, произнесла она.
Я тоже что-то промямлил. Весь разговор в машине не запомнился. Мы договорились встретиться ближе к вечеру. Встретиться предложил я, но про себя не имел ввиду никакого продолжения. Чуть-чуть из вежливости, чуть-чуть из любопытства и ничего больше.
В назначенный час я подъехал к ее дому. Она уже ждала меня. Взгляд снова остановился на ее ногах, обутых в сабо на высокой платформе, она как будто стала выше ростом. На ней было облегающее с открытыми плечами серое платье, которое очень шло ей, оно подчеркивало ее фигуру. При той особенности ее ног, на которую я обратил внимание, она оказалась довольна стройна. Внутри у меня повеселело.
Никаких кафе вокруг я не вспомнил, самое ближайшее было далеко от места нашей встречи. Казалось, что моя знакомая была готова ехать хоть на край света. Она была весела и беззаботна. В ее поведении не было никакой скованности. Я с такими женщинами всегда чувствую себя в ударе. Тем более, что она мне уже понравилась, но что-то ещё отталкивало. Я присмотрелся внимательнее. Это что-то было очень неуловимым и скрывалось за обаятельной улыбкой. Я нашел, что это волосы. Они производили впечатление неряшливости и неухоженности.
Кафе, в которое я ее привез, было летнее, и я предложил сесть на улице. Свободных мест на улице не оказалось, мы зашли внутрь. Она попросила заказать бутылку сладкого вина. Я знаю эту марку и терпеть ее не могу. Я не смог удержаться, чтобы не сказать ей об этом.
-А мне нравится, - сказала она с той же непосредственностью, с какой подошла ко мне два часа назад.
И снова она меня удивила. На вопрос, что заказать из еды, ответила по-детски:
-Я не хочу есть, поела дома - мама только что пирожков нажарила.
Ее непосредственность передалась и мне - я окончательно расслабился. И конечно, я потрогал ее. Вроде сразу женщину лапать неприлично, я этим никогда не страдал. Усаживая ее за стол и подвигая стул, я погладил ей колено под предлогом выяснить - соответствует ли уровень ее коленки уровню нижнего ребра под крышкой стола, чтобы не ударилась. Она даже бровью не повела. Я спросил, удобно ли ей. И хотя ей мой жест понравился - я это увидел, она, не меняясь в своей беззаботности, ответила коротко, с тщательно замаскированным безразличием:
-Да.
Это у меня такой проверочный тест с женщинами - будет продолжение или нет. Продолжение было, и ещё какое, но каким оно окажется на самом деле - как в ближайшие три часа, так и в последующие три года, в тот момент я себе совершенно не представлял.
Я всегда был робок и застенчив с женским полом - в детстве с девочками, потом с девушками и женщинами, но только с теми, которые мне начинали нравиться. Я тут же влюблялся, появлялась робость и скованность, и это мне мешало сблизиться. Но с ней я чувствовал себя легко и просто. Наверное, потому, что еще не понял что влюбился. Я не понял, что взаимное притяжение уже произошло. Только мелькнуло вскользь: "Где-то это уже было". Мы о чем-то болтали, все было очень непринужденно и с обеих сторон. Я заливал ей про Северную Европу и почему-то про Копенгаген, который я давно хочу посетить. И заглянуть в Христианию - город в городе, район, заселенный хиппи, которых не могут оттуда выселить уже полвека. Судьба Копенгагена с Христианией меня также беспокоит, как и притягивает. Но боюсь туда не успеть, потому что все идет к тому, что Копенгаген может постигнуть печальная участь таинственной Атлантиды. И при этом я внимательно наблюдал: "Интерес в глазах, давай дальше". А дальше я перешел от глобального потепления к электротехнике и загнул что-то там про электрический разряд, который как искра божья вдруг появляется между мужчиной и женщиной, отчего они счастливые начинают дергаться в конвульсиях, если не внешне, то внутренне точно. А еще про Гонконг. Про него говорят, что это каменный мешок. Я хотел бы убедиться в этом сам, намекнув своей собеседнице, что все эти вояжи могут случиться вместе с ней. Словом, я поймал кураж. А потом спросил фамилию, которую она назвала без стеснения. Фамилия у нее оказалась красивой, само собой польской, и я тут же предположил, что она происходит от названия денежной единицы Европы средних веков. Сегодня это самая могущественная валюта в мире. Ей очень понравилась (как я удачно!) такая трактовка. Потом мы с ней смотрели в интернете, там была именно эта версия и единственная.
Встреча подходила к концу, мы вышли из кафе и сели в машину, где вдруг набросились друг на друга и стали неистово целоваться. Я сказал, что немного стесняюсь, в ответ ободряюще услышал:
-А ты не робкий.
Я предложил ей проехать ко мне, посмотреть, как я живу. Почти месяц как я наслаждался долгожданной свободой, и так же месяц был свободен от женского общества и от секса тоже. Тогда мне казалось, что я готов начать новую жизнь.
Приглашая новую знакомую к себе, я всего лишь хотел показать ей, где и как живу, и что живу один, и ничего больше. Я ещё не мог отделаться от того самого отталкивающего впечатления. Поэтому и предложил так, как будто мне все равно. А мне и вправду было все равно. Она отказалась, я не настаивал. И тут же был вознагражден ее согласием за свою неназойливость к ней.
-Тогда домой, - сказал я.
-Ну так и быть, поедем, посмотрим на твое жилище, - неожиданно услышал я от неё.
Впоследствии она всегда так и реагировала на моё безразличие к ее отказам. Это была ее самая крутая "фишка", от которой у меня мандраж пробегал по всему телу. Она не терпела ни малейшего равнодушия к себе со стороны мужчин. Мужское равнодушие, и мое в том числе, ее оскорбляло. Отказать женщине в любопытстве я не мог, мы поехали ко мне. Квартиру она оглядела делово и по-хозяйски:
-Наверно, очень дешево купил?
Она уже примеривалась к переезду. Очень было похоже. У женщин это происходит на уровне инстинкта. Это тот, который жилищный, и который развит у женщин лучше, чем у мужчин и не меньше материнского. Этот инстинкт у неё зашкаливал.