— Подожди меня тут, скоро приду! Потом покажешь мне, где живешь. Проведешь к своему дедушке?
Я мило улыбнулась пареньку, он закивал головой как болванчик. А я, поторопилась в свою маленькую келью.
Моя комната, в храме, была уютной. Могла выбрать что-нибудь и попросторнее комнату, но я не хотела сильно отличаться от других послушников. Даже этот маленький уголок, будет теплее и душевнее, чем просторные кельи других старших жрецов. В храм принимали всех желающих, но не все жители, или гости с других деревень, становились жрецами. Бог принимал не всех. А если и принимал, никто не хотел им становится. Дело не только в своеобразном статусе. У жрецов, слишком много ограничений. Нет, они могли иметь семьи, но вот запреты на физический труд, развлечения, праздники (кроме храмовых), были под запретом. Будучи ребенком, мне даже в куклы не дозволялось играть! Вместо этого, я целыми днями сидела в комнате, и читала священную литературу. Иногда, мне удавалось тайком почитывать романы. Каюсь! Это было против правил храма. Но мне было интересно читать про рыцарей, спасающих прекрасных дам из бед, которые угодили в нее по своей глупости. Очень часто, я представляла себя на месте той самой принцессы. Жаль, что такие книги под запретом. Жрицы, должны быть чистыми душой и телом. Зная с детства об этих правилах, я не стала окружать себя роскошью. Поэтому, и выбрала на вид, самую непритязательную комнату в храме. Это касалось и одежды, и украшений. Стены в моей келье, серые, каменные, могут каждому человеку показаться холодными и неприветливыми. Но серый цвет — мой любимый. Напоминает мне мех зверька — зайца или волка, неважно. Главное, что смотря на эти стены, мое тело не чувствует мерзлоты, не отвращает мой взор. Небольшой камин, посреди кельи, не горит. Во дворе лето, и пока, я не нуждаюсь в тепле. На стенах, висят незажжённые масляные светильники. Маленькое окошко распахнуто, комнату освещают яркие лучи солнца. Маленькая полка, с храмовой литературой, стоит рядом с камином. Ее некуда было поставить, пространство комнаты, и так слишком маленькое. Напротив окна, у стены, стоит односпальная кровать с жестким матрасом. На полу лежит, уже давно протертый до дыр ковер. Рядом с кроватью, расположился сундук с моей одеждой. Там лежало несколько ряс, и два выходных платья. Больше из «тряпок», я ничего не покупаю (кроме нижнего белья), но сейчас не это меня интересовало. На стене, напротив сундука, висело небольшое зеркало. Перед выходом из храма, я всегда смотрела на него. Что-то, вроде личной традиции, которую я никогда не нарушала последние десять лет.
На меня смотрела молодая девушка, девятнадцати лет. Ее голова, обрамляет длинные светлые волосы, цвета липового меда. Прямые и гладкие, словно шелковые нити. Чуть загорелая кожа, без единой морщинки, или прыщика на лице. Только маленькая родинка, над правой бровью, могло испортить впечатление. Веснушки пропали пять лет тому назад. Брови тонкие, плавно изогнуты, почти не видны из-за цвета кожи. Глаза орехового цвета, что-то среднее, между зеленым и желтым оттенком. Щеки чуть пухлые, скулы не грубые. Плечи узкие, как и кисти на руках. Пальцы недлинные, но кажущиеся такими хрупкими. Я была миниатюрной девушкой, не больше метра семьдесят в росте. Под мешковатой рясой, я всегда прятала округлость своей фигуры. Мне как жрице, не положено показывать свою сексуальность напоказ, как другие девушки, живущие в деревне.
Оторвавшись от своего отражения, я открыла сундук, и достала синее строгое платье. Быстро переоделась, и проверила все ли в порядке с моей внешностью. Вспомнила, что нужно просмотреть запасы лекарственных трав. На полке камина, у меня всегда лежали мешочки с необходимыми ингредиентами. Открыв каждую из них, убедилась, что у меня недостаточно лекарств. Решила, что позже разберусь с этим, вышла обратно — в главный зал храма. Мальчик сидел на стуле, и махал одной ногой в ожидании. Подойдя к нему, весело сообщила.
— Ну, веди — герой!
***
Старик, действительно выглядел очень плохо. Он лежал на кровати, и у него был бледный вид. Для того чтобы узнать в чем дело, первым делом, анализировала его состояние с помощью магических потоков. Дело было плохо. Возраст и множественные болячки, здорово подкосили его. Рядом со стариком, находились его внук и дочь. Это все, что осталось от семейства. Отца у мальчика не было — погиб от гангрены на войне, осталась лишь мать и дед. Единственный мужчина в семье. Я вглядывалась в переплетение магии, и качала головой. Больной позвоночник, наравне со слабым сердцем. Лекарственных препаратов придется делать слишком много. Моя магия в этом состоянии бессильна, и даже опасна для больного. По внешнему виду домика, в котором живет эта семья — деньги у них куры не клюют. Закончила анализ больного, и обратилась к женщине.