– Объяснять… или догадаешься?
– Ты же не пустой, зарплату получил. Бабе скажешь, премии лишили. Всё честно, по-пацански. Даром что ли девчонка старалась, наизнанку выворачивалась. Не жмись. За всё в жизни нужно платить. Ты ведь только что чем занимался? А я расскажу. Растлением, совращением ребёнка. Лола, покажи дяде свидетельство о рождении.
– У неё на лбу не указан возраст. К тому же я не просил раздеваться. У меня жена не работает, дети. Их кормить, одевать надо.
– Э, братан, как ты неправ. Раньше нужно было думать, влюбчивый ты наш. Девочка работала – ты молчал, теперь расплакался как… хочешь премию? Ещё трёха и она твоя… на пятнадцать минут. Пойми, не мы такие, жизнь такая. Бизнес, брат, просто бизнес. Ничего личного. Удовольствие денег стоит. Особенно когда у тебя на каждую встречную стоит…
– Сам напросился. Мы не настаивали, ждали, пока по самые гланды наживку заглотишь.
Иная реальность
Савелий Степанович Рыков, холостяк с солидным стажем, традиционно был приглашён на день рождения Эдика Кретова – лучшего друга. Впрочем, единственного.
Круглая дата – сорок лет. Говорят, что справлять подобный юбилей нельзя, даже опасно для именинника.
Поспрашивал Савелий знакомых бабушек, никто вразумительно на его вопрос не ответил. Мол, сорок лет связаны со смертью, со страданиями, дата, когда человека покидает ангел-хранитель, чем бессовестно пользуются высшие силы, наказывая за неверие.
Рассказывали про астрологию, про планету Уран, вызывающую целый список проблем, болезни, распад семьи, банкротство и вообще....
Бред, да и только, суеверие в чистом виде.
У Севки, так его для краткости называет друг, характер сложный, непредсказуемый. Больно уж щепетильный он: стоит в доме чего на миллиметр в сторону сдвинуть, начинается ураган «Катрина», уничтожающий на пути любые отношения, тем более с женщинами.
Эдик не в счёт – ему простительно, поскольку дозволено всё. Почти всё.
Этот парень свой в доску: не предаст, не продаст, потому имеет значительные преференции и социальные льготы.
Так бывает, когда люди притираются настолько плотно, что баланс сдержек и противовесов застывает словно приклеенный.
Что касается женщин в его жизни – они были.
Да, любит Севка полакомиться данным экзотическим фруктом, но к выбору любовниц относится чересчур придирчиво, даже капризно, выставляя претенденткам весьма объёмный список обязательных личных качеств.
Поначалу дамочки стараются соблюдать инструкции и регламент, но быстро устают от излишества требований, от придирок и попрёков. Романтические отношения скоренько превращаются в серьёзную в проблему, которую Савелий кратко обозначает как несовместимость в быту.
Предпочитал он гостевую форму брака, но со временем пришёл к выводу, что все женщина не умеют себя вести, что любая и каждая умудряется натворить, чёрт знает чего за любой, даже за самый мизерный промежуток времени.
Для того чтобы создать восхитительный, феерический танец любви, получить при том достаточно впечатлений и эмоций, требуется одна ночь. Даже несколько лишних часов могут испортить позитивное впечатление. Пусть лучше оно останется в тёплых воспоминаниях.
К числу обязательных свойств, способствующих вдохновению, Савелий Степанович относил стройность, безукоризненный рельеф фигуры, желательно выпуклый, но не чрезмерно.
Вторичные половые признаки признавались образцовыми, если гитарообразные очертания, анфас и профиль вызывали безотчётное желание сыграть на дивном инструменте, извлекая из него мелодии сладострастия.
Чего-чего, а это Сева делать умел мастерски, заводя почти любую гостью с пол-оборота.
Вояжи на сторону, тем более номера в гостинице не признавал. Ложе любви должно быть безупречным и пахнуть безукоризненно.
Запахи для него значили много больше внешности.
Дотрагиваться до оголённых душевных струн, вызывать тонкие вибрации плоти Савелий научился основательно, виртуозно. Практика кратковременных интрижек это подтверждала.
Уже через несколько минут, доверившись любвеобильному маэстро, женщины стонали, требуя ускорения темпа с адажио до аллегро, но Сева любил порядок во всём, не дозволяя диктовать авторскую интерпретацию исполнения, как прелюдии, так и фуги, ни одной из своих женщин.
Расставался с подругами любитель острых ощущений легко, без выяснения отношений, без претензий.
Савелий сидел в любимом кресле, смакуя воспоминания о последней встрече с прекрасной шалуньей, с которой обменялся избытком чувств.
Ох, хороша же была проказница…
Жаль, что так нелепо закончилось пламенное рандеву.