Вот когда она придёт в себя, то тогда можно будет хоть на короткое мгновение отдохнуть. А пока этого не случилось, я должен находиться с ней рядом.
Выйдя из душевой, не вытираясь полотенцем, обмотал его вокруг бёдер. Провёл рукой по влажным волосам, пальцами зачёсывая их назад. Вышел из ванной комнаты, и как раз в этот самый момент в дверь позвонили.
Медленно пошёл к двери. Интересно, кто это может быть, потому как я никого не жду. Может, отец, но тот звонил утром, интересовался, как Саша, в отличие от её матери, которая со времени нашего последнего разговора ни разу не позвонила, не узнала, как её дочь, и вообще не приезжала. Отчего я ещё больше злился, заводился, потому как до сих пор не могу взять в толк, как так можно поступать со своим ребёнком.
Что такого сделала эта маленькая хрупкая девочка, чтобы получить от матери такое отношение?
Подойдя к двери, заглянул в глазок — по ту сторону стояла Лана. Начиная с того самого дня, когда с Сашей произошло несчастье, девушка звонила почти ежедневно. Последний звонок был позавчера, когда я ей сказал жёстко, что всё между нами кончено, и больше чтобы мне не звонила. Но, кажется, эта девушка ни черта не поняла и решила припереться ко мне на квартиру.
Повернув замок, открыл дверь. Обрадованная тем, что застала меня дома, Лана расплылась в улыбке, а мне стало противно от этой сладко-приторной гримасы. Да, в общем-то, и от неё самой тоже.
— Что тебе надо, Лана? По-моему, я тебе всё сказал по телефону, но ты, кажется, ни черта не поняла. На каком мне языке тебе разъяснить всё? — разговаривать с ней не было никакого желания, поэтому хотел поскорее свернуть беседу и уже двинуться в сторону клиники.
Я должен как можно скорее оказаться рядом с Алей и убедиться, что с ней всё хорошо. Но также знал, что если бы что-то случилось, то мне в первую очередь бы позвонили, потому как я оставлял им свой номер. Чтобы в случае чего, когда меня не будет рядом, сразу же набирали мне. А потому как телефон пока молчит, значит всё пока так же, без изменений — стабильно.
От этого слова, что постоянно слышу от врачей, что всё “стабильно”, хочется биться головой об стену. Сделать хоть что-то, что услышать совершенно другие слова, от которых моё внутреннее напряжение лопнет наконец, и мне станет легче, когда я буду знать, что Саша очнулась. Конечно, всё это только начало, потому как нас с ней ждёт тяжёлый путь, но я не отступлюсь.
Не в этот раз, как бы она ни прогоняла, ненавидела, кричала. В этот раз всё будет так, как этого хочу я, а не она. Хватит её слушать и делать так, как она хочет. Я понимаю, с чем нам придётся столкнуться, когда она осознает, что больше не сможет ходить, и что её мечта так и останется для неё мечтой. Но я не уйду.
— Я соскучилась по тебе, — высовывает кончик языка и проводит им по губам. Только от этого её движения мне ни холодно ни жарко.
Под полотенцем ничего не шелохнулось, а девушка напротив не вызывает совершенно никаких чувств. Полнейшее опустошение. Словно передо мной стоит не девушка, а просто существо.
Не знаю, с чем это всё связано, но я не хочу эту женщину. Ни в каком контексте этого слова.
Лана двинулась было по направлению ко мне, намереваясь пройти в квартиру, но я перегородил ей путь, ставя руку на косяк двери. Она вздёрнула голову вверх, подойдя ко мне слишком близко. Подняла руку, потянулась, пытаясь, видимо, дотронуться до моей обнажённой груди, но я схватил её за запястье, не давая этого сделать.
Сжал так, что Лана пискнула, зажмурив глаза.
— Больно!
— Правильно, что больно, — с губ сорвался злой рык. — Не смей даже дотрагиваться до меня. Я тебе всё сказал, поэтому проваливай, — и оттолкнул её от себя так, что девушка чуть не упала.
И, больше ничего не сказав, захлопнул перед ней дверь. Надеюсь, она поняла и больше не появится в моей жизни никогда. Тупая любовница, да и вообще любовница мне не нужна.
Двинулся в сторону кухни, заварил кофе, но это всё равно не то. В памяти всплыл аромат того напитка, когда его делала для меня Сашка. Глубоко вздохнул, прокручивая в голове, что, когда моя девочка встанет на ноги, попрошу её сварить мне кофе по её рецепту. Сгрести её в охапку, уткнуться в шею и насладиться той тишиной и атмосферой, разделяя её на двоих.