Говорил, что Давид сделает меня счастливой, и чтобы я ему верила — он никогда меня не обидит. Впрочем, я и сама это чувствовала, знала, что он не сможет сделать мне больно. Сводный брат иногда так смотрит на меня, что у меня дыхание задерживается, а потом сердце начинает громко стучать.
Я упорно занималась и всё больше и лучше стала ощущать свои ноги. Однажды я попросила Инессу Павловну не говорить Давиду о моих успехах, желая сделать ему сюрприз, и она с восторгом поддержала мою идею.
— Саша, тебе нужно попробовать двигаться. Ты можешь попробовать сесть на кровати и свесить ноги? — я кивнула, хоть и было совсем страшно. Я боялась, что мне будет дико больно, я не смогу сдержать свои эмоции и закричу, но Инесса уверяла меня, что мышцы разработаны, и я не буду ощущать сильную боль.
Я придвинулась к краю кровати и попробовала свесить сначала одну ногу, потом другую. Сначала я почувствовала покалывание в пальцах ног, затем оно стало пониматься выше, подбираясь к коленям, а потом и к тазу.
Я заулыбалась, но тут же сделала серьёзное выражение лица, чтобы не спугнуть тот миг счастья и удачи. Боль была, но лишь её легкие отголоски, что ещё больше меня радовало. Тяжело вздохнула и сделала этот рывок — у меня получилось. Сидеть без поддержки было тяжело всё равно — моя спина напрягалась, а руки впились в край кровати. Подскочив к мне, Инесса придержала мою спину, а я рвано выдохнула.
— Молодец, девочка, — услышала рядом с собой приятный голос доктора, благодаря которому я наконец могу двигаться. Пусть ещё не ходить, но и это всё временно.
— Мы ещё немного с тобой позанимаемся, а через пару дней я принесу костыли, и мы попробуем с тобой встать. Хорошо?
— Я боюсь, — я вся сжалось, страх сковал меня, и постепенно я стала чувствовать нарастающую боль в теле.
— Так, успокойся. Дыши глубоко. Давай вместе со мной, — Инесса говорила мягко, обволакивающе. — Вдох-выдох. Вдох-выдох, — и я дышала вместе с ней, проделывая простые упражнения. — Ничего не бойся. У тебя всё получится.
— Эй, народ, — внезапно услышала я звонкий голос подруги, который разнесся по всему дому.
На губах заиграла улыбка.
— Мы здесь, Мил, — позвала подругу.
Через мгновение девушка влетела в нашу с Давидом комнату, да так и остановилась. И я понимала её шок и всё то, что она чувствует.
— Вот это да, ты сидишь! — потрясенно, но в то же время радостно проговорила подруга. Я кивнула смущаясь. — А Давид знает?
— Нет, — покачала головой. — И не хочу, чтобы он знал.
— О’кей. Я молчок, — и, приблизив к губам пальцы, сделала движение, будто закрывает губы на замок, а ключ выкидывает. Я рассмеялась.
Инесса Павловна с помощью Милки помогла мне прилечь и сказала, что придёт завтра, оставив нас наедине с подругой. Подруга меня покормила и уселась со мной рядом болтать без умолку, рассказывая, что вчера с ней приключилась: когда ехала от меня к себе домой, то познакомилась с каким-то мужчиной, который предложил её подвезти. Она, конечно, сначала не согласилась, но тот был настойчив и сказал, что так просто от неё не отстанет.
— Вот и сегодня он сказал, что заедет за мной.
— Я рада за тебя, Милка.
— Я тоже, Аль. Ты должна ходить и наконец быть счастливой. Вон как смотрит на тебя твой Давид, будто съесть хочет, но и в то же время защитить и никому не отдавать. Он любит тебя, — её голос стал тише, а в моих глазах собрались слёзы от её слов.
Я знала, что мужчина очень дорожит мной, но любовь ли это? Хоть мне будет и просто привязанности достаточно, потому что я его по-настоящему люблю.
— А если нет? — покачала головой.
— Любит, Сашка. Поверь, если бы не любил, он бы с тобой так не нянчился. Любит, — а я на её слова просто крепко обняла подругу, загадав желание, чтобы то, что она сказала, было правдой.
Потому что без него я просто пропаду, умру. Меня просто не станет. Я поняла, что он намного важнее балета, которым я грезила с самого детства. Он стал важнее всего на свете. Мой сильный мужчина, которого я люблю. Люблю так, как ещё никто и никогда не любил.
Только ради него я пытаюсь встать на ноги и жить, дышать. Дышать Давидом. Жить этим мужчиной, который стал для меня центром моей вселенной.
Сводному брату мы, как и договорились, не стали ничего говорить, а продолжили дальше заниматься. Скоро Новый год, и я хочу сделать для него подарок — выйти ему навстречу своими ногами, пусть и с поддержкой в виде костылей.