Из глубины склада послышались медленные, ленивые шаги в тяжелых ботинках. И каждый шаг отзывался глухим ударом боли в твоей голове. Понимая, что владелец этого жуткого голоса через несколько метров настигнет тебя, ты резко развернулась и села, подтянув к себе колени и отползая к стене. Он остановился прямо перед тобой. И всё, что ты видела, это грубые ботинки и мешковатые штанины. Поднимать голову выше было страшно. Он присел перед тобой на корточки и ты наконец впервые заглянула в лицо сталкера с такого близкого расстояния. Невзрачный, плотный, но при этом крепкий мужчина, на вид около 30 лет, с оплывшим лицом, испещрённым шрамами, доставшимися от некогда проблемной кожи. Его узкие глаза вдруг, сверкнув безумием, расширились и впились в тебя. С минуту он смотрел вот так в упор, что еще больше нагоняло жути. Потом схватил твои связанные руки, рывком поднял вверх и зацепил веревки за крюк над твоей головой. Ты машинально дёрнулась и взглянула наверх. Этими крюками была усыпана вся стена. Поняв, что тебе легко не освободиться, ты нервно сглотнула и вновь наткнулась на этот дикий взгляд. Только помимо глаз навыкате теперь еще добавилась кривая ухмылка, которая исказила лицо и превратила его в жуткую гримасу. Тебя аж отшатнуло от такого зрелища.
— Ну что, поговорим? — улыбаясь, медленно выговорил твой похититель.
========== Глава 7. Чонгук и сталкер. ==========
Такси мчало по широкому хайвею. Деревья, поля, линии электропередач и редкие дома проносились мимо со скоростью света, глаз не успевал на них задерживаться. Напряженная томящая тишина стояла в салоне. Она просачивалась в легкие густым сиропом и вынуждала сердце заходиться в бешеном нервном ритме. Даже таксиста эта атмосфера зацепила и он каждый раз нервно дёргал руль, перестраиваясь, не сбавляя при этом скорости. Где-то с получаса назад точка с твоим лицом остановилась наконец на одном месте и больше никуда не двигалась. Тэхён для верности еще пару раз открывал приложение, чтобы убедиться в этом, но она, слава богу, так никуда и не делась. Он молился, чтобы ты оказалась там, куда указывает GPS маячок, иначе он не представлял, что случится с Чонгуком. Они уже пытались несколько раз дозвониться до тебя, но долгие гудки неизменно обрывались и сухой женский голос извещал о том, что «абонент не может ответить на ваш звонок». Гук был чернее тучи и давно уже искусал себе все губы и пальцы в кровь. Тэ его не трогал, видя в каком взрывоопасном состоянии макнэ сейчас находится. Он лишь периодически подгонял водителя, нарушая тишину. До места оставалось всего ничего…
***
Ты стиснула что есть силы челюсти. Так, что аж противно скрипнули зубы. Тебе не о чем было разговаривать с этим психом. Набравшись смелости, ты заставила себя отвернуться от пытливого взгляда. Пальцы сталкера грубо схватили тебя за подбородок и дёрнули в обратную сторону.
— Что? Не желаешь? Тварь, — выплюнул он со злостью последнее слово. Инстинкт самосохранения вкупе со страхом уже не просто подсказывали, они вопили вести себя осмотрительно и не раздражать похитителя. Но отчаяние и адреналин не давали прислушаться к здравому смыслу.
— Ах ты ж твааарь, — протянул снова сталкер, — после всего того, что ты со мной сделала… — он резко поднялся на ноги, взлохматив волосы, засмеялся каким-то ненормальным смехом и отошел от тебя на несколько шагов. Он продолжал хаотично описывать круги по помещению, будто не находя себе места. А потом приблизился к тебе так стремительно, что захотелось инстинктивно зажмуриться:
— Ты думала, тебе сойдет это с рук? Раз столько лет прошло, можно и забыть о своих грешках? Ты должна была страдать! А ты живешь вон припеваючи, как будто ничего и не было. Да?
Ты не имела ни малейшего понятия о том, что несёт этот ненормальный. Ни слова из того, что он только что сказал, ты не понимала. Этого мужчину ты видела впервые в своей жизни. И уж точно никому никогда не причиняла вреда. Заметив твою обескураженность, сталкер обозлённо осклабился:
— Что, не помнишь? Совсем ничего? Сучка! — он вдруг наотмашь ударил тебя по щеке. — Как посмела забыть?!
Ты дёрнула головой от удара и боль мгновенно ослепила тебя. Затылок будто пронзило острым штырём насквозь. Рот наполнился кровью. От ощущения вкуса металла к горлу подступила тошнота. Ты закашлялась и сплюнула красную густую жидкость на пол.
— Ну! — мужчина пытливо ловил твой взгляд, впиваясь в тебя выпученными глазами. — Так ничего и не вспомнилось?
Ты перевела дыхание и медленно подняла голову, чтобы не расплескать через край жгучую боль, заполняющую черепную коробку:
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — хрипло выдавила ты. — Я вас вижу впервые. Вы меня с кем-то спутали…
Ты не успела договорить, жёсткая хватка пригвоздила тебя к стене, стиснув шею. Ты испугалась, что шейные позвонки вот-вот хрустнут под пальцами и сипло захрипела, дёргая задранные руки в попытке освободиться от крюков и ослабить стальные тиски. Ты хватала ртом воздух и уже почти теряла сознание, когда сжимающие твою шею пальцы расслабились.
— Калифорния. Колледж Санта Моники, — внимательный взгляд вдруг затуманился, будто у него в памяти всплыли какие-то воспоминания, он горько усмехнулся и снова резво вскочил на ноги. Отойдя вглубь склада, он схватил складной железный стул, на котором сидел ранее, прячась в темноте, и, противно шкрябая стальными ножками по бетону, перенес его почти вплотную к тебе. Устало сел на него и откинулся назад, закрывая глаза:
— Я за тобой так ухаживал красиво! Из кожи вон выворачивался, чтобы сделать моей, — он облокотился локтями на колени, устремляя на тебя тяжелый взгляд. — А ты всю душу и деньги из меня в итоге вытрясла, а потом еще и опозорила перед всем колледжем, насмехаясь. Ты обвинила меня в том, что я не совершал! — он обличительно больно ткнул тебя в плечо пальцем. Ты вновь стиснула зубы: «Молчи, молчи! Только не отвечай!» — твердила себе без остановки, в надежде, что сталкер выговорится и это смягчит его. Губу нещадно саднило и ты нет-нет да трогала ее языком с внутренней стороны. Щеку жгло огнём, она явно опухла и покраснела от удара.
— Ты хоть знаешь, каково мне было после того, как меня исключили по твоей милости и упекли за решетку? Ты разрушила мою тщательно спланированную карьеру, мою жизнь и моё будущее! — он внезапно сорвался с места и цапнул тебя за грудки, сжимая ворот рубашки в кулаках. — И посмотри, я прозябаю в нищете и еле свожу концы с концами! И всё из-за тебя!! — он тряхнул тебя со всей дури так, что твоя голова мотнулась и стукнулась затылком о стену. Искры посыпались из глаз, ты задохнулась от мучительной головокружительной волны боли, которая накрыла тебя с головой так, что не могла никак нормально вдохнуть. Громко простонав, ты обмякла в его руках. Он будто этого не заметил, распаляясь еще больше:
— А ты живешь хорошо! — прошипел он. — С недавних пор еще и бойфрендом обзавелась, да? — он грубо оттянул ворот рубашки. Его взгляд вдруг упал на желтеющий, уже не сильно заметный засос на шее, которым наградил тебя Куги. С минуту он пялился на него, как будто увидел что-то из ряда вон выходящее. Глаза распахнулись так широко, что казалось вот-вот вывалятся из орбит. Спустя мгновение лицо его исказила гримаса ненависти:
— Ах ты, шалава!! Меня обвинила в изнасиловании, а сама, сама вон как! — он задыхался.
Второй удар по лицу практически вырубил тебя. В коматозном состоянии до тебя еще доносились отдельные звуки. Вот сталкер встает и начинает опять нарезать круги по складу, топая тяжелыми ботинками. Вот он чертыхается и громко ругается на доставший его «телефон этой белой сучки». Вот его шаги удаляются и отзываются в твоей голове глухим эхом. «Телефон, телефон», — как на повторе вертится у тебя в мозгу. Ты силой воли еле разлепляешь глаза и смотришь мутным взглядом в ту сторону, откуда раздается шорох. Размытая фигура сталкера выходит на свет и направляется к выходу, бормоча под нос, что собирается избавиться от улик немедленно, а потом убьёт эту гадину, даже если придется снова сесть. Не успевает он исчезнуть за дверью, как она вновь широко распахивается, с грохотом долбанувшись об стену, и тело похитителя пролетает добрый метр прежде, чем тяжело рухнуть на пол.