— Брось, Лиль… Спасибо, что пустили вообще…
— Как не пустить? Тебя заждались все…
Девушки переговаривались, пока Лиля провожала золовку в ванную, потом, прихватив за запястье, тянула в гостиную, откуда доносились голоса…
Пожалуй, Даша была даже благодарна за то, что Лиля ее тянет, потому что у самой вдруг включился режим страха. На ровном месте, казалось бы…
Ее приход встретили радостным улюлюканьем. Красновская улыбнулась, потянулась к вставшему из-за стола брата, обняла, в щеку поцеловала, обвела взглядом остальных присутствующих, которые наперебой что-то тараторили, махали, кивали…
— Привет, Носик…
Из всей какофонии прострелило Дашу одно приветствие… От пяток и до макушки…
Стас сидел рядом с женой, улыбнулся, кивнул, сказал, наверное, тише остальных, но… У Даши ведь все детство локаторы были настроены на него — на любое слово, взгляд, даже дыхание в ее сторону. Детство прошло, повадки остались. Так и сегодня она старалась всем в ответ кивнуть, сказать, улыбнуться, а для него нашлось на крупицу больше всего — времени на кивок, нежности тона, искренности улыбки.
— Садись тут, Дашуль, тебе что налить? — Лиля продолжала держать шефство над золовкой. Устроила ее на место рядом с Артёмом, моментально тарелку заполнила, еще до того, как Даша успела сделать оговорку, что не голодна.
— Сок просто. Я за рулем…
— А Богдан не смог? — этот вопрос уже брат задал.
— Да. К сожалению… Но он привет передавал всем… Предложил повторить, когда он проект свой закроет…
— А что за проект? — вопрос прилетел с противоположной стороны стола — от Стаса. Они с Диной сидели по диагонали от Даши на диване. Стас в самом углу, Дина чуть ближе.
Стас — со спокойствием и легкой улыбкой на лице разглядывающий вновь прибывшую, слушающий, о чем они с братом говорят, Дина — уделяющая больше внимания беседе с соседкой.
— Какой-то аудит. Я, если честно, не вникала. Это все очень далеко от стоматологии, — Даша постаралась ответить спокойно и будто легкомысленно, не больно-то задерживаясь на лице, один только взгляд на которое до сих пор вызывает в ней отчего-то слишком сильные эмоции.
Стыдно было… Ужасно… По-прежнему стыдно за выходку. За то, что Стас с Артёмом всю ночь тогда искали ее, что когда нашли наконец-то, она напророчила Стасу всякого… Ужасного, на самом деле, что сейчас и в уме-то повторить боялась. Что не будет его Дина любить так, как Даша могла бы. Что он еще поймет, как ошибся. Что просить будет, а она… А она назло ему сделает точно так, как он предрекал — встретит хорошего парня…
— А у тебя дела как? — куда лучше было бы, чтобы Стас успокоился на первом вопросе, отвлекся на что-то другое, с кем-то другим заговорил, но нет…
За столом стоял галдеж, а они со Стасом и Артёмом вели свой диалог.
— Все хорошо, спасибо. Пломбы, бормашины, человеческие стоны… Все, как я люблю…
Даша пожала плечами, поймала легкие улыбки на лицах друзей — Артёма и Стаса, взяла вилку в руки, надеясь, что это будет расценено как знак — она благодарна за внимание к своей персоне, но теперь можно дать ей поесть…
— Замечательно, Носик. Рад за тебя…
Да только совсем оставить ее в покое Стас, кажется, не смог. Сказал… И впору отвернуться, своими делами заняться, а не продолжать с какой-то обманчивой нежностью смотреть, как она ковыряется в тарелке, не в силах заставить себя хотя бы кусочек в рот закинуть…
— Она Дарина, Стас. Да-ри-на. Почему вы ее вечно «Носиком» зовете? Будто пять лет человеку, вот честно…
Сколько бы лет ни прошло, сколько бы раз они с Диной ни пересекались на мероприятиях Артёма, Даша так и не смогла воспитать в себе принятие жены Стаса. Дина почему-то вызывала в ней отторжение на клеточном уровне. Дашу раздражало в избраннице давнишней безответной любви все — светлые волосы, голубые глаза, белая кожа, тонкая шея, голос… Тонкий, звонкий, бесячий… Лично для нее бесячий. Да и слова…
Даша ненавидела это обращение — «Носик». Слишком оно было для нее болезненным. Слишком явно напоминало, почему именно все случилось так, как случилось… Она — милый маленький «Носик». Младшая сестра друга. Ребенок. Дитё…
Но вроде как вступившейся за нее Дине хотелось и тут пойти наперекор…
— Я Дарья. Дарина — другое имя, — Даша очень постаралась, чтобы звучало не как претензия, скользнула взглядом по лицу Волошиной, улыбнулась даже.
— Впервые слышу… — но ее, кажется, не очень проняла легкость тона.
— Немудрено. Это загоны Даш… Но просто знай, вдруг пригодится… Дочку назвать захотите там, к примеру… — только Красновская знала всю глубину грусти этой шутки.