Мать-перемать! Эта... рада была его видеть?!
Узнала, не могла не узнать, он-то не сильно изменился.
- Мамочка, кто этот дядя?
- Он...
Антон подошел вплотную.
- Да, Олиа, кто я?
Вены вздулись от напряжения.
- Ольга, меня зовут Ольга. Дядя — старый мамин знакомый, Мариночка.
Знакомый, ну-ну.
Ссс... И не смог. Даже в мыслях не смог.
- Помочь вам донести покупки? - тон не оставлял разночтений, таким только на чай напрашивались.
Сейчас она скажет про мужика, с которым живет. И тогда ее душу уже ничто не спасет.
- Помоги. Мы тут недалеко живем.
- Ты замужем? - терять ему было нечего.
- Мама, а можно глазированный сырок?
- Можно, Мариночка. Выбери себе, какие нравятся.
Антон ждал, а в голове словно таймер тикал. Время до взрыва отсчитывал.
Девочка отошла к прилавку, а Олиа посмотрела прямо в его глаза.
- Не замужем. И не была никогда.
- Тогда почему? - он не договорил. Олиа всегда без слов понимала. Они, черт возьми, чувствовали друг друга без слов!
- Давай придем домой, я уложу Марину и поговорим? Я ни от чего тебя не отвлекаю?
Предупредительная. Всегда такой была.
А сейчас не понимала, что отвлекала от ВСЕГО. Что была ему важнее любого мира, важнее войны, важнее жизни, черт подери!
- Я совершенно свободен.
Он отошел в сторону, позвонил Вадиму и отпустил.
Сил смотреть на то, какие продукты покупали, не было.
Антон почти незаметно взял Олиа за рукав. Маринка вперед убежала.
- Я оплачу. Выбирай лучшее.
- Спасибо, мы не...
- Не нуждаетесь, да? И во мне ты тоже не нуждаешься?!
- Антеон, давай дома...
Маринка подбежала сияющая довольная с какой-то жутко вредной гадостью, и он машинально поправил.
- Антон.
Он пока не собирался говорить о своем финансовом положении. Если Олиа узнала марки его одежды и обуви, сама могла бы догадаться.
Потому Антон не стал ничего заказывать с доставкой из ресторана.
Поел бы, что Олиа даст, не умер бы.
Он хотел, до ошаления хотел дышать одним с ней воздухом, прочувствовать, как она жила все эти шесть лет.
Неужто ничего не болело? Неужто спокойно и комфортно?
Антон начал заводиться и сдерживался, бесконечно сдерживался. Пока не попал в их дом.
Девять метров кухня, пятнадцать метров комната.
Удобства еще.
У Олиа даже слуги так не ютились.
Мебель... Дрянь какая-то. Дешевая. Все дешевое.
Явно не из корысти она...
Поели на кухне.
Олиа никогда не готовила. Ольга... Это было лучшее, что он ел в жизни. Овощи какие-то невнятные, сосиски.
Сосиски!
- Укладывай Марину.
Да, он руководил, давил, привык так.
Дождаться уже не мог, когда...
И вот вернулась. Села на табуретку, как-то сгорбившись.
- Почему ТЫ здесь, Антеон?
- Нет, Олиа. Сперва скажешь ты. Я ждал достаточно, чтобы узнать, - он постарался не пугать, не повышать голос.
Ребенок еще навряд ли уснул, а в этой халупке звукоизоляция была ни к черту.
Олиа словно потухла.
- Ответь на один лишь вопрос. Почему ты сбежала перед самой нашей свадьбой. Почему наплевала на наше все? А, Олиа?
- Марина...
- Что Марина? Кто, кстати, ее отец?
- Она тебе никого не напоминает?Черноволосая кареглазая малышка не походила на Олиа. Вот правда. Даже лицом похожа не была, зато...
Бадиор. Его двоюродный брат, советник, лучший друг. Именно Бадиору Антеон, то есть он, Антон, передал корону, когда без истинной любви все потеряло смысл.
- Когда это произошло?
- Накануне... Он маг, Антеон, страшный маг. Потому ты и не почувствовал, когда я звала на помощь. Мне было стыдно. Ужасно, жутко, стыдно. Сбежала куда-то по мирам, не разбирая дороги. А ты, почему ты здесь?
Антон ответил просто. Не стал пугать Олиа. Родную свою, которую посмел подозревать из-за какого-то ублюдка сраного.
- А я пришел за тобой. За вами.
Олиа так и сидела, глядя в пол. Бедная.
- Я не смогу вернуться. Потому что Маринка...
- Она моя Маринка.
- Все равно...
Антон вздохнул. Страшно, до жути кромешной боясь, что сейчас оттолкнет его этот хрупкий цветок. Цветок, который он по глупости чуть не выдрал с корнем.
- Хорошо, Ваше Высочество, Принцесса Олиа, как Вам будет угодно. Не соблаговолите ли переехать с наследницей в свежепостроенный дворец в селении «Золотая сказка»?
Олиа взглянула недоверчиво.
-Ты и тут?..
Да, он и здесь преуспел, и здесь стал королем жизни. Ради нее. Ради Олиа, какой-то глупой и смешной частью души надеясь, что вот увидит ее еще, возьмет за руку, поцелует... Сожмет слегка ее тонкие хрупкие пальчики, а потом талию крепче, до сладких мурашек по всему телу, до жарких стонов и биения жилки на шее под его губами...