Выбрать главу

— Он был осторожен, — наконец нашлась с ответом я. — И вообще, не лезь в мою личную жизнь! Ты и так, можно сказать, ванную вместе со мной принимал, теперь ещё интимные вещи спрашиваешь. И вообще, почему вдруг перешёл на «ты»? Вначале же называл меня госпожой.

Гром высокомерно усмехнулся.

— На госпожу ты не тянешь.

— Да? — я подняла брови. — А на кого тяну?

— На человеческую шлюху, — сказал эльф.

Тут уж я не выдержала. Размахнулась и влепила этому ушастому тяжёлую, звонкую пощёчину.

С лица Грома исчезло высокомерное выражение, но зато в его глазах вспыхнула ненависть. Кажется, в этом замке у меня появился ещё один враг. Хотя особого значения это не имело — друзей в Эйме у меня точно не водится.

Гром сдержался, молча отошёл к двери и встал возле неё немым изваянием.

Я усмехнулась. Села на диван и стала ждать Робиара. Откуда-то я знала, что Повелитель тёмных эльфов совсем скоро явится меня проведать.

И не ошиблась.

.

Светлые и тёмные эльфы испытывают друг к другу взаимную неприязнь, хоть и являются родственными расами — предки у них общие. И если вы думаете, что они отличаются друг от друга только цветом волос или глаз, то вы ошибаетесь.

Всё дело в магии. Светлые эльфы используют энергию Света и Природы, им подвластны стихии, их магия — живая, от неё даже пахнет цветами и солёной морской водой. Тёмные же эльфы берут силу у Тьмы, практикуют магию Крови и Смерти. Нет, мертвецов они не поднимают. Но, поверьте, поднятие трупов — это далеко не самое страшное, что можно придумать.

Воздействуя непосредственно на кровь любого существа — особенно человека — тёмные эльфы могут вызвать желание, недомогание, болезнь и даже смерть. Они могут заставить вас испытывать боль с помощью взмаха руки. На такое больше никто не способен. Никто, кроме них.

Нет, разумеется, это не подразумевает деление на «светлые — добрые, тёмные — злые». Если бы в мире всё было так просто. Стереотип о том, что Свет — это добро, а Тьма — зло, давно изжил себя. И светлые эльфы творили не меньше плохих дел, чем тёмные, просто использовали для них другую энергию.

И сейчас, сидя на диване в ожидании Робиара, я прекрасно понимала, чем может закончиться моя экскурсия в Эйм. Так что, если Рым всё-таки собирается меня спасать, ему лучше сделать это поскорее.

Прошло примерно полчаса с момента, как я влепила Грому пощечину, когда наконец дверная ручка повернулась, и в комнату вошёл Робиар.

Я моментально вскочила с дивана.

— Сиди, — усмехнулся Повелитель. — Да и я тоже сяду, — он опустился на другой конец сиденья.

— Мне уйти, мой Повелитель? — спросил Гром. Весь его вид говорил о том, что ему не улыбается присутствовать при нашем разговоре. Но Робиар, к моему удивлению, покачал головой.

— Не стоит. Мне всё равно понадобится твоя помощь в дальнейшем, поэтому лучше ты поймёшь всё сейчас, чем я буду объяснять это ещё раз.

Гром кивнул и вновь застыл возле двери. Я поймала на себе его неприязненный взгляд и усмехнулась.

— Ну, Линн, — повернулся ко мне Робиар, — ты ведь хочешь узнать, зачем ты мне понадобилась?

— Разумеется.

Повелитель, неприятно улыбаясь, скрестил руки на груди.

— Неужели ещё не догадалась?

— Нет, — я покачала головой. — Правда, Эмиландил упоминала некое пророчество Альгиуса, но она так и не вспомнила его содержание.

Робиар вздохнул.

— Моя дочь с рождения уделяла внимание совершенно не тем вещам, игнорируя то, что действительно важно. Ну да ладно. Что ж, если тебе интересно, я могу познакомить тебя с пророчеством Альгиуса. Точнее, с двумя его пророчествами.

— Да? — Я недоверчиво уставилась на эльфа. — А это не большой секрет?

— Секрет? С чего бы это? — Робиар усмехнулся. — Эти пророчества ты сможешь прочитать в любой книге, посвящённой Альгиусу, а таких немало найдётся по всей империи. Кроме того, я не вижу смысла скрывать содержание предсказаний. Ты ведь всё равно уже находишься в Эйме и сбежать отсюда не сможешь.

— Эмиландил же смогла, — возразила я.

— Ты — не Эмиландил.

Да уж, с этим аргументом трудно поспорить.

— Хорошо. Что там за пророчества?

Робиар обворожительно улыбнулся, прикрыл глаза, будто наслаждаясь чем-то, и начал говорить:

Однажды в мир придёт сила, равной которой не будет. Силой этой можно будет изменять всё, стоит только пожелать. И разделит владелица этой силы её со своей любовью.

Хм-м. Когда эльф открыл глаза, показывая, что он закончил, я почесала рукой затылок и воскликнула:

— И это всё?!