Получив вольную, я направилась в гримерку. Сегодня у меня должен быть подбор грима и макияжа.
Волнующее такое ощущение. Ведь в профессиональном театре такое событие впервые. Мои длинные, слегка вьющиеся волосы забрали наверх, под шапочку, чтобы можно было надеть светлый парик. Потом из искусственных волос сделали прическу аля «водопад», закладывая пряди одну за другую. А затем гримерша Олечка велела мне прикрыть глаза. И я, расслабившись, отдалась в ее власть. Девушка запорхала по моим векам и скулам кисточкой, нанося какие-то прохладные кремчики, тени и прочее. Лишь минут через двадцать меня попросили открыть глаза.
И я себя не узнала! Честное слово! Глаза в обрамлении темных ресниц и дымчатых, переходящих из золотистого в зеленый, теней стали как будто ярче, губы приобрели оттенок спелой малины, на щеках заиграл искристый румянец. Для дневного макияжа ярковато, для сцены – самое то. Образ получился легким, невинным и в то же время пленящим. Да что там, я даже не верила, что эта незнакомка из зеркала – я.
- Нравится? – с доброй насмешкой поинтересовалась Олечка.
- Не то слово! – рассмеялась я.
- Оля, ты закончила с Лизой? – на пороге появился Егор, а за ним маячил… угадайте, кто? Правильно, Корсаков своей сиятельной персоной. – О, отлично вышло! Так и выпустим ее на сцену. Как думаешь, Андрей?
- Идеально, - довольно улыбнулся тот, а меня словно током прошибло от этого голоса с легкой хрипотцой.
- Вот и хорошо! – кивнул Егор. – Олечка, идем, ты мне нужна. Лиза, завтра к трем жду. Погоняю вас с Андреем в усиленном режиме.
В усиленном? То есть пока что мы в игрушки тут играли? О-бал-деть! То-то у меня глаз от счастья дергается. Я, видимо, что-то недоработала. Дурдом, честное слово, дурдом.
- Мы тебя услышали! – кивнул Корсаков. – И будем. Да, Лиза?
А что, у меня есть выбор? Что-то незаметно.
- Вот и прекрасно, - подозрительно довольно оскалился Егор и, прихватив Олечку, удалился издеваться над кем-то еще. Мы остались с Андреем вдвоем.
И что он так на меня смотрит? Зря, очень зря. Я непробиваема. А он… Его здесь нет. Это же так легко представить.
- Я неигнорируемый, Лиза, - негромко проговорил Андрей, подходя ко мне. Как зачарованная, я наблюдала за его приближением в зеркале. Мое отражение дернулось и скривилось в гримасе.
- Ну не знаю. Я неплохо игнорирую то, что мне неинтересно, - пробормотала себе под нос, твердо зная, что он меня слышит. А сама запустила пальцы в парик, разбирая подколотые пряди.
- Давай помогу, - отвел мои пальцы Андрей. – Ты все равно не видишь, что тут сзади творится.
- Я и сама неплохо справлюсь, - не бросила своего занятия я, но Корсаков уперся.
- Вредина, - рассмеялся он. Гаденыш! Смешно ему! А меня… жизнь к такому меня не готовила. Поняв, что спорить с ним бесполезно, я поджала губы и молча ждала, пока он разберет мне прическу Андрей снял с меня парик, распустил мои собственные пряди и… запустил в них пальцы, слегка массируя кожу голову.
- Слушай, Корсаков, это уже наглость! – возмутилась я и, вывернувшись из его рук, вскочила.
- Ага, - ухмыльнулся он.
- Ты что творишь? Еще и Ленчика задвинул! Уж не по твоему ли науськиванию мы оказались в паре? – не выдержала я. Знала, что не права. Но в этот момент он видился мне своеобразным прообразом мирового зла.
- Просто мы с тобой очень гармоничная пара, - с легкой хрипотцой отозвался этот гад. – Не находишь?
- Ни в одном глазу! – соврала я, отступая назад. Потому что какое-то непозволительно близкое расстояние между нами оказалось. Вот только кто бы сомневался, что эта белобрысая скотина тут же решит его сократить. Еще пару раз – и я уперлась в стену, а Корсаков навис надо мной, опершись с двух сторон руками. Загнал-таки меня в ловушку!
- Вот и зря! – теплое дыхание коснулось моей кожи. Его лицо было близко, словно…
- Корсаков, даже не думай! – запаниковала я, сообразив, что он собирается делать.
- Я не думаю, - парировал он. – Я делаю.
Я чувствовала себя кроликом, замершим перед удавом. Широко раскрытыми глазами смотрела в его расширившиеся зрачки и понимала, что сбежать не смогу. Он сильнее. Да и хочу ли? Нет, разумом понимаю, что этого допускать не стоит. Вот только тело отказывалось подчиняться разуму.
А потом он все-таки это сделал!
Теплые губы коснулись моих в легкой, дразнящей ласке, а меня словно током прошибло, до кончиков пальцев. Почувствовав мою дрожь, Андрей усилил напор, и я… Улетела. Просто улетела. Я соскучилась по нему, по ласковому прикосновению его губ, шуткам, рассуждениям, возмущениям. Как бы он меня не злил, не бесил, я не могла вытравить из себя эти дурацкие чувства. И я отвечала на поцелуй. Яростно, со злостью, словно стараясь в поцелуе передать все те чувства, которые испытала за последние дни. И получила не менее яростный ответ.