Тимур
Вышел из кухни и спиной прижался к краю стены, в попытках успокоить свое сердце, что на протяжении всего разговора с Маей отбивало сумасшедшую чечетку. Нервно провел пятерней по волосам, закрыв глаза. Черт! Хренов ты идиот! Зачем опять так с девченкой! Обещал же себе. Хотел нормальные отношения выстроить. Без этих грубых слов, но нет же! Понесло. После ее слов о том, что со мной она никогда не будет и что хуже, лучше убьется, чем посмотрит на меня в таком ключе, напрочь отключили мозг, заполняя всего меня злостью. Идиот! Она ведь еще совсем глупенькая, но ты то взрослый мужик, а повелся на эту провокацию как сопливый школьник.
Странные звуки всхлипов вернули меня в реальность и я сосредоточился на этом звуки. Осознание вспышкой ударило по голове. Она плачет… Майя плачет. Из-за меня? Из-за моих слов, что я ей сказал? Это шокировало меня. Она не плакала когда я ее бил, рвал ее вещи, делал больно. Но она заплакала сейчас…из-за моих слов. Внутри что-то болезненно сжалось, закололо противными иголками… Я чувствовал себя последним уродом за то, что она плачет сейчас. За то, что сидит там совсем одна. За то, что сделал ей больно. Я чувствовал как соединявшие нас ниточки трещали по швам, обрываясь одна за другой. Я убил бы любого кто посмел бы обидеть ее. Любого из-за кого она обронила бы хоть одну слезинку. Но именно я…только из-за меня она каждый раз плачет. А я не хотел этого больше всего. Не хотел быть причиной ее слез. Я хотел рисовать улыбку на ее лице. Я хотел быть тем, при взгляде на кого ее глаза загорались яркими огоньками. Я хотел делать ее счастливой, но каждый раз делал лишь больно. И я не понимал почему каждый раз, как только она распускает свой ядовитый язык я не могу сдерживать злость. Потому что она права? Потому что я действительно урод. Животное. Хренов неандерталец. Потому что это правда! Но не с тобой, Майя. С тобой я хочу быть кем угодно, но точно не уродом. С тобой я хочу и могу быть лучше. Тем Тимуром каким меня видело лишь детство. Но я могу… Мы оба с изувеченными душами, мы оба с замороженными сердцами, но мы оба хотим это изменить. И кто-то должен сделать шаг на встречу. И либо мы окончательно уничтожим друг друга. Либо сделаем друг друга счастливыми.
Когда увидел ее в тот благотворительный вечер, спускающейся по лестнице в невероятно красивом вечернем платье я напрочь потерял голову. Я смотрел на нее и понимал, что хочу эту девушку. Хочу ее во всех смыслах. Хочу, чтобы она стала моей. Моей Майей. И мне не хотелось воспринимать эту чертову реальность где она меня ненавидит. Где считает моральным уродом. Реальность, где она не моя.
Хотя бы на один вечер я хотел верить в то, что она полностью принадлежит мне. Лишь на один вечер я решил поверить в то, что она действительно моя девушка. И я старался сделать все, чтобы и Майя поверила в это. Я хотел, чтобы она наконец-таки увидела во мне свет. Чтобы поняла, что я могу приносить не только боль и хаос. Я могу сделать ее счастливой. Возможно это и глупо. Глупо после стольких ошибок что-то менять, но я до ужаса этого хотел. И каким шоком стало для меня осознание того, что мне понравилось видеть Майю в роли своей девушки. Мне так это понравилось, что уже не хотелось возвращаться в реальность. Но Майя грубо скинула меня обратно с этих чертовых "трех этажных облаков", сказав, что никогда не станет встречаться с таким как я.
Я каждый раз хотел все исправить. Изменить
себя. Где-то стать мягче. Где-то пропустить ее колкие слова мимо ушей. Но, черт подери, все равно каждый раз закипал, как только Майя начинала открывать свой рот. И это жутко бесило.
Мои мысли увели меня еще дальше. В тот день, когда я узнал о том вечере, когда маленькую и добрую девочку сломали в одночасье. Сначала я не поверил, услышав эту информацию, но потом крупица за крупицей все складывалось воедино. Агрессивное поведение Майи. Ее желание защищать себя, что порой доходило до фанатизма. Ее жесткий характер. Объяснялось все. И когда, сложив все квадратики в своей голове в общую картину, я понял, что это правда во мне начала закипать злость. Та злость. Та ненависть на этого ублюдка была без контрольной. И остался единственный датчик, что пиликал у меня в мозгу "убить". Уничтожить. Стереть в порошок того, кто сделал больно моей девочке.