- Испугался, когда ты села в херово такси,- он убрал руки, сверля взглядом пол. Жевалки четко выступили, обрисованные последними солнечными лучами.- Поэтому я сказал... Все те вещи. Я не признавал этого до этой минуты, но... Я испугался, когда понял, что ты можешь уехать... Возможно навсегда.
- Но...- у меня в голове громко шумел ветер. Ни одного слова, паутина мыслей.- До этого... Почему...
- У меня было не радужное детство, Софи. Моя мать пила, как алкашка и... Была больна. Все это время она проводила в свой дом мужиков, которые вели себя сo мной, как с грязью. И один из них мне сказал. После того, как избил до полусмерти. "Если не можешь заставить человека себя любить, сделай так, чтобы он тебя ненавидел",- Люциус бессильно посмотрел мне в глаза и я поняла, что весь мой мир рушится. Он прошептал,- А я не умею заставлять себя любить.
Все у меня внутри разрывается. Чувство вины, жалости и сострадания бушуют во мне с такой силой, что мне нужно две секунды, что вдохнуть воздуха, которого, казалось, нет. То ли от высоты, то ли от признания Люциуса меня начинает подташнивать. Всю жизнь рости... Так. Мать пила, отец не обращал внимания , его избивали. Люциус рос, думая, что ты должен заставлять людей себя ненавидеть. Ненавидя всех в ответ.
Господи, я не знала что такие ужасные судьбы бывают где-то, кроме фильмов. Мне потребовалось все силы, чтобы ответить:
- Но ты же понимаешь, что тот мужик не прав, да?- с надеждой спрашиваю я.- Что... Ты не должен заставлять людей себя ненавидеть, если ты им безразличен. Это... Не надо заставлять людей себя любить. Не заставлять.
Он молчит, сверля взглядом пол кабинки. Моя грудная клетка рвётся. Мне нестерпимо хочется сесть рядом, обнять его и... Черт, показать, что в мире больше красок, чем он видит.
- Люциус,- тихо шепчу я после затянувшейся паузы.
Гольдски поднимает голову, упираясь мне в глаза. Он внимательно всматривается, перед тем, как ответить.
- Да что ты. Разве это не то, что делают все? Заставляют тебя любить себя. Что делаешь ты, твой ненаглядный Джексон. Думаешь, он не знал, что тебе сказать? Он изучил тебя, Лебоская, чтобы знать, чем тебя зацепить. Чтобы влюбить тебя в себя.
- Не надо,- говорю я, чувствуя горечь во рту.- Ты не можешь знать...
- Нет?- вскидывает бровь Люциус.- Знаешь ли ты, что он сказал мне перед тем, как поехать подбирать свою "попутчицу"?
Глава 27
Почти два месяца назад
Люциус Гольдcки
- Значит, ты закончил с чертежами?- переспросил я, поглядывая на задницу официантки, которая только что принесла мне кофе.
- Именно,- послышалось в трубке.- Я оставил их в твоем кабинете.
- Быстро ты, Джек,- усмехнулся я, делая глоток эспрессо. Кофе приятной горечью осело во рту.- Не хочешь подъехать ко мне, отпраздновать, раз уж ты здесь?
Мне просто нужно выкинуть один охерительно раздражающий момент из головы, произошедшей минуты назад. И напиться для этого вместе с другом детства - отличная идея.
На секунду Джексон замялся.
- Боюсь, вынужден отказаться,- я удивленно вскинул брови, хоть он это и не видел.- Мне нужно в город и,- его голос стал ниже.- Кажется, у меня намечается попутчица.
Я фыркнул, так и видя его лукавую усмешку.
- Очередная "победа" в твоём списке, старина Джек? Какая уже по счёту?
- Ох, нет,- голос друга звучал непривычно... Азартно?- Если у меня и получится, то эта возглавит список всех. Эта задница стоит двадцати, как минимум. Ее можно отнести в новую категорию, если я не ошибаюсь на ее счёт.
- Новую категорию?- хмыкнул я.
Нет, я не мог осуждать Джексона, ведь мы вели почти идентичный образ жизни, в постельном плане. Но вот если мне нужен был секс, чтобы... Отвлечься, то Джек... Его я мог бы назвать заядлым... Игроком? Иногда он и вправду переходил границы.
- Ладно, чувак, мне пора идти,- как-то нервно ответил Джексон.
И отключился. Я неуверенно посмотрел на экран телефона. Видимо, экспонат должен быть действительно особенный, раз уж Джека так втянуло. Я невольно перевёл взгляд на окно кoфейни, заметив движение. На стекло начали падать мелкие капли, оставляя мокрые дорожки. Дождь становился сильнее и сильнее с каждой секундой. Вот же черт. С такой погодой стройку придется отложить.
Недовольно вздохнув, я решил, что сначала сообщу Армену о переносе стройки, а потом поеду в гостиницу и проверю план, сравнивая с новыми чертежами.