Даже не знаю, как бы отреагировала я, застань его в похожей ситуации.
Ален на секунду посмотрел мне за спину, но тут же вернул все свое внимание торту.
- Конкретно?
- Я... Это сложно объяснить,- я пыталась подобрать слова, но так ничего и не придумала.- Но мне нужно с ним поговорить. Я хочу все объяснить Люциусу.
- Что ж,- я замерла.- Можешь уходить, потому что я не хочу тебя слышать.
***
Я резко развернулась вставая со стула, от чего полотенце упало с моих плеч. Сердце рухнуло вместе с ним. Позволила себе понять, как волновалась все это время. Я пристально рассматривала бледное и такое уже знакомое лицо на наличие повреждений. Люциус был мокрым от дождя. Но целым.
Из моей груди вырвался облегченный вздох. Казалось, до этого я не дышала. И чего я волновалась? Не знаю. Просто. Дождь, мотоцикл. От одной мысли о том, что с Гольдски могло что-то случиться, мир начинал вращаться, становясь неправильным. Мир без Люциуса был... Серым. Когда все так поменялось? Не знаю. Да уже и поздно думать.
Я сделала робкий шаг. Второй. Как только я подошла на расстояние руки, Люциус отошел назад. Я замерла.
- Я же сказал,- холодно отчеканил он, безразлично смотря мне в глаза.- Уходи, Софи. Я не хочу ничего слушать.
- Где ты был?- проигнорировала его реплику я.
Люциус вздохнул, закатывая глаза. Да, я звучала глупо и я знала это. Но ему не все равно. Не все равно, я... Вижу.
- Это не твое дело,- он оперся плечом о косяк и мне стоило огромных усилий не перевести взгляд на мышцы его груди, которые было видно под мокрой белой футболкой.- Беги домой. Твой Джекcон заждался тебя.
Я сглотнула, будто желчь в его голосе могла перетечь мне в горло. Джексон заждался? После нашего последнего разговора, сомневаюсь, что он еще когда-либо посмотрит на меня. В голову вытеснилась последняя фраза, сказанная Джеком. "Ты любишь его?". Минута тяжелого молчания. Ответ. И он ушел. Но самое неприятное, что мне не хотелось его останавливать.
Я открыла рот, чтобы объяснить, когда Люциус прервал:
- Уходи, Лебоская. Я серьезно.
Я внутренне чертыхнулась. Лебоская? И холод до мурашек в голосе. Он серьезно. И весь вид Люциуса это доказывал. Ни одной эмоции на лице. Ни одной, которую могли бы заметить другие. Но не я. Горло резко сжалось. "Не прогоняй меня."
Откашливание за спиной. Мы оба посмотрели на Алена, будто забыли, что он еще тут. Его присутствие на секунду развеяло напряженность и густоту в воздухе.
- Я пойду. Проедусь,- сказал он, обходя Люциуса и тихо, но недостаточно добавил для него. На французском, но я поняла.- Выслушай ее. Вам обоим это нужно.
Единственным знаком того, что Гольсдки услышал была его сжатая челюсть. Жевалки выступили на хмуром лице. Мое сердце пропустило удар. Я не знала, что могу так зацепить его.
Через пару минут дверь за Аленом закрылась и мы остались одни.
Я моргнула, когда услышала хлопок. Заставляя себя сосредоточиться.
- Не могу понять, ты отупела или...
- Не надо,- тихо, но твердо пробормотала я.- Пожалуйста, Люциус, давай не будем возвращаться к началу. Я не смогу больше тебя ненавидеть...
Слова комом ставали в горле, но я выдавливала их из себя. Потому что Люциусу нужно было это слышать. И потому что это была правда. Чтобы между нами не происходило, я точно знала, что ненависти тут не место. Больше нет.
Я подняла на тяжелый взгляд на Гольдски, ожидая реакции. Которая последовала незамедлительно, как только наши взгляды встретились.
Люциус безразлично хмыкнул, отталкиваясь от косяка. Но я заметила это. Заметила крупицу сомнений и обиды в голубых глазах, когда он обходил меня. Возможно, мне показалось, но это подтолкнуло меня добавить. Почти отчаянно выкрикнуть в спину:
- Я решила,- язык иссох.- Ты мне нужен.
Он замер. Плечи Гольдски были в секунду напряглись, будто я ударила его. Я сглотнула.
Пожалуйста, Люци...
- Ты мне нужен,- шепотом повторила я, облизывая пересохшие губы.- Только ты, Люциус Гольдски.
Шли томительные секунды. Его спина вздымалась от тяжелого дыхания, а мое собственное замерло в горле. Сердце, казалось, остановилось совсем. Но в другую секунду уже отдавалось биением во всем теле. И тут.
Гольдски сжал руки в кулаки.
Вдох. Поворот.
Горячее тело Люциуса врезалось в меня, заставляя со стуком прижаться к стене. Выбивая весь оставшийся кислород из груди. Я задохнулась, а потом вдохнула. Нашего общего воздуха. Губы Люциуса с такой силой впивались в мои, что мне становилось почти больно. В секунды. Так близко. И уже совсем не холодно.