Когда я успела так влипнуть? Настолько, что простой отказ от планов, ломает что-то в груди, причиняя физический дискомфорт. Мне кажется, что меня обманули, показали конфетку в красивой оболочке, а потом взяли и спрятали.
Я злюсь. Сильно, до красных искр перед глазами, но потом понимаю, что это банальная защитная реакция. Мой способ борьбы с разочарованием.
Слишком быстро я подсела на Швецова. Слишком.
Он всего пару раз пригласил меня, а я уже жду чего-то большего и готова бежать за ним, теряя на ход тапки. Готова рвать волосы на голове из-за того, что задерживается на работе. Это странно…и страшно. А еще страшнее то, что я не хочу останавливаться.
Потому что он того стоит. Даже если не верю его словам, даже если между нами все начинается с договоренностей родителей. Плевать. Он из тех, ради кого хочется рискнуть спокойствием.
Он, он, он…Все он. Пригласил, смутил, привязал. А что сделала я? Ну кроме того, что с постным лицом набивала себе цену и милостиво принимала знаки внимания?
Ничего. Я не сделала ровным счетом ничего.
От осознания этого факта у меня в голове все переворачивается вверх дном, потеют ладони, злость трансформируется в трепетное предвкушение. Не позволяя себе засомневаться или передумать, я снова хватаюсь за телефон.
Не только мистер Охрененный умеет удивлять.
— Вы к кому? — спрашивают меня при входе в офисное здание.
— К Владу Швецову.
— Документы можно?
— Конечно.
Ставлю на стойку коробку с горячей пиццей и лезу в сумочку за паспортом. Тем временем охранник жадно водит носом, принюхиваясь и громко глотая слюну. Да-да, знаю, запах умопомрачительный, сама еле держусь, чтобы не стащить кусочек.
Он пристально проверяет мои документы, потом возвращает их и, напоследок бросив печальный взгляд на ароматную коробку, произносит:
— Третий этаж. Триста десятый кабинет.
— Я знаю.
В лифте со мной никого. Я еду наверх в гордом одиночестве. Рассматриваю свое отражение на хромированных стенах и внезапно ощущаю, как решительность тает, ускользает словно вода сквозь пальцы.
Что мне ему сказать? Что если он меня сейчас просто выставит? Может он занят, может у него толпа людей в кабинете, и тут я такая с пиццей: кушать подано, идите жрать? А вдруг рассердится?
Мысль сделать сюрприз начинает казаться не такой уж и гениальной, но отступать поздно. Я выхожу из лифта в серый, безликий коридор с десятками одинаковых дверей, по номерам ориентируюсь в какую сторону двигаться и иду, чувствуя, как с каждым шагом коробка становится все тяжелее.
Возле триста пятого останавливаюсь, изо всех сил напрягаю слух, пытаясь уловить что происходит за дверью, но не могу услышать ни шороха.
Может, его вообще там нет? И меня тоже не должно тут быть?
Даже отступаю на шаг, внезапно поддавшись приступу трусости, но останавливаюсь. Честное слово, как маленькая! Видел бы меня отец!
Перехватываю коробку поудобнее и отрывисто стучу.
— Кто там еще?! — раздается раздраженное рычание, и я против воли улыбаюсь.
На месте, мой хаски. Хотя, нет, не хаски. Гоблин. И судя по голосу: злой и очень голодный.
Все сомнения испаряются, я толкаю плечом дверь и вваливаюсь в кабинет.
Влад сидит посреди полного завала, в окружении стопок бумаг, папок, чертежей, угрюмо подпирает щеку рукой и водит ручкой по строчкам.
— Доставка пиццы, — специально понижаю голос, чтобы изобразить курьера.
Он отрывается от очередного документа и сначала в полнейшем недоумении смотрит на коробку, потом поднимает взгляд выше, а я жалею, что у меня под рукой нет камеры. Тот момент, когда до него доходит, кто перед ним стоит надо было запечатлеть на память. Холеная физиономия вытягивается, глаза становятся большими и квадратными, а недоверие в них постепенно сменяется радостью.
***
— Ярослава?
— Она самая.
Он молча наблюдает за тем, как я подхожу ближе, сдвигаю с одного угла все бумаги и ставлю коробку.
— Что ты тут делаешь?
— Кто-то не рад меня видеть?
— Рад, но…ты меня удивила.
Я сама себя удивила. Но это секрет.
— Я просто представила, как ты тут лежишь на полу без сил. Холодный, голодный. Тянешь руку к свету и стонешь: еды, дайте мне еды.
— Получишь ты у меня, — смеется Швецов.
— Мне уйти? Запросто, — с невинной улыбкой беру коробку с пиццей.
— Я тебе уйду, — он резво поднимается со своего места, — Думаю, я вполне могу себе позволить украсть десять минут от рабочего процесса. Пообедаешь со мной?