Макс…
Меня начинало подкидывать от какого-то непонятного волнения. Я пытаюсь себя успокоить, но получается обратный эффект. На тренировке так вообще, я готов был убивать всех на своем пути.
Утро и так пересрали. Эта Настя еще со своими претензиями! И послать не могу ее! Мира ушла, хлопнув дверью, а в течение дня избегала меня постоянно. Да еще и отец начал писать и звонить со своими тупыми угрозами и претензиями! Как же меня это все достало!
И только собрался ехать к Мире, как в сердце начала подниматься тревога. Я же не страдал никогда такое хернёй как предчувствие, а сегодня места себе не мог найти.
Заскочил в магазин закупиться продуктами. Нужно будет опять извиняться перед Колючкой, как она меня еще не послала? Подъехал к подъезду, вижу чужую, но такую знакомую машину, что начинаю догадываться, что у моей Колючки сейчас происходит «допрос с пристрастиями».
Хорошо что у меня есть ключи от квартиры. Быстро поднимаюсь на нужный этаж, захожу, тихо раздеваюсь и слышу тихие разговоры на кухне. Интересно? Я ждал немного другое здесь услышать. Также тихо иду в сторону кухни и начинаю различать, о чем идет разговор. Моя Колючка пытаются объяснить кто же тот парень, который сегодня показался в камере утром.
Она мнется, говорит всякую общую хрень, но я не слышу основных слов и меня это задевает! Я даже не ожидал от себя, что мне может стать неприятно от того, что девушка не может признаться своим родителям кто я такой для нее!
За грудиной все сжимается от паршивого чувства. Хотя чего я ждал! Сам виноват!
А когда Мира начинает вообще заикаться, решаю, что нужно все-таки обозначить четко наши границы и будь что будет.
— Я парень Миры, Максим. — делаю шаг на кухню и четко представляюсь сам.
Ооо да! Это стоило того. Я такого фурора не вызывал даже, когда пьяный вваливался домой в шестнадцать. Первое, что замечаю — это взволнованно-испуганный взгляд Миры, после уже обращаю внимание на маму Миры, которая от моего появления впадает в какой-то шок. В ее глазах плещется удивление, тревога и уважение, что меня несказанно радует. А вот Геннадий Викторович наоборот давится смехом, тщетно пытаясь скрыть улыбку за кружкой чая.
— Геннадий Викторович здравствуйте. — здороваюсь с мужчиной, который тепло пожимает мою руку, после того как я занес и поставил пакеты с продуктами, и подошел к столу. — Ирина Ивановна. — протягиваю маме Миры руку, но она не спешит давать свою.
Но когда меня это останавливало. Я сам беру ее руку, которая лежит на столе и целую тыльную сторону. Но того, что она ее выдернет из моего захвата никак не ожидал.
— Руки мне целовать не нужно, молодой человек. У меня муж ревнивый. — вот от этих слов я теперь испытал шок, но громкий смех Геннадия Викторовича дал понять, что это все шутки.
— Не переживай сынок, — вставая со своего места, отец Миры подтолкнул меня к столу, чтобы я садился, а сам продолжал смеяться, — Ира всегда в напряженных ситуациях выдает всякие «интересные» фразы. Садись, будем чай пить вместе. Заодно познакомимся ближе, чтобы моя любимая жена успокоилась.
И я сел. Рядом со своей Колючкой, которая была напряжена как струна, тронь только и зазвенит вся. Передо мной поставили кружку с дымящимся чаем и потек наш разговор уже более спокойно.
Только Мира все не расслаблялась. Я аккуратно опустил свою руку под стол и нежно погладил ее по ножке. Хотел сделать это незаметно, но моя нервная девочка подпрыгнула на месте от моего прикосновения и посмотрела на меня уже разъяренной кошкой. Ну хоть какие-то эмоции появились на ее красивом личике. Я же только подмигнул ей.
— Так значит ты и есть тот парень, на которого я не разрешала смотреть моей девочке первого сентября. — от неожиданных слов Ирины Ивановны я даже чаем чуть не подавился.
— А вы запрещали Мире смотреть на меня? — сделать обиженное лицо не вышло, потому что Геннадий Викторович опять начинал прыскать от смеха.
— А ты как думал?! — отвечать эта уникальная женщина мне, — Я же люблю свою дочь и уж очень не хотела, чтобы какой-то избалованный мажор испортил жизнь моему ребенку!
— Неожиданно. — меня все таки удалось удивить еще сильнее, чем до этого. — Ну насчет мажора — я пожалуй соглашусь с вами, а вот избалованный — тут я поспорю. — мама Миры сразу стала более серьезной, но не перебивала. — Поверьте, меня не баловали, как многих моих друзей… Просто поверьте!