Коляновна грозно сжала огромный кулачище и погрозила невидимому «супостату», и почему-то от её решительности стало спокойнее на душе.
Мы решили не прятаться, но никогда не появляться на улице в одиночку. Гуляли дружной гурьбой, зорко следили за детьми, не выпуская их из виду. В магазины тоже отправлялись по двое-трое. Не оставляли Ассоль ни на минуту одну. Мы с ней даже ночевали в одной комнате теперь.
Как настоящие параноики обзавелись современной сигнализацией. А ещё подали заявление об утере паспорта и начали восстанавливать документы для Елены Васкевич.
– Зовите меня Ассоль, – попросила девушка однажды вечером, заметив, как мы постоянно мнёмся, не зная, как теперь обращаться к ней. – Я не стыжусь имени, которое дал мне при рождении отец. Я с гордостью носила и буду носить его фамилию. Наверное, даже не буду менять, если однажды кто-то захочет взять меня замуж.
Но та слабая и безвольная Елена осталась в прошлом, изменилась и стала другой, как только переступила порог этого дома. Вы сами дали мне имя – вытянули его из моих мыслей, поэтому я хочу для вас, самых близких и неравнодушных ко мне людей, остаться Ассоль.
Она шагнула вперёд, и я заключила её в объятия, крепко сжала хрупкие плечи, чувствуя, как доверчиво льнёт девушка к моей груди.
Чистая и нежная. Искренняя и доверчивая. Открытая и ранимая. Но уже не безвольная жертва, а храбрый боец, что готова бороться за себя и самое дорогое, что у неё осталось. Такой я чувствовала её. Такой воспринимали Ассоль и другие.
Я видела это по глазам Стива. Читала во взгляде взволнованной до слёз Коляновны. Ловила отражение собственных мыслей в решимости Майкла.
Старший брат по-прежнему приезжал по выходным. Неизменно, как на службу. Только уже не один, а с Ликой. Живые и настоящие детали большого и неспокойного механизма под названием «наша семья».
Я не могла их делить и сбрасывать со счетов. Мы стали ближе, если это было возможно.
– Мы как пальцы одной руки, – призналась я однажды Майклу. – У каждого своё предназначение и цель. По отдельности, наверное, могли бы существовать, но только вместе по-настоящему полноценны.
– Рад, что ты наконец-то это поняла и не пытаешься справиться со всеми проблемами в одиночку. Просто позволь нам любить друг друга и помогать. Для нас это не менее важно, чем для тебя – спасать мир.
И мне нечего было возразить ему. Моему большому брату, старшему и надёжному Майклу.
Где-то там, далеко за границей, рвался изо всех сил к нам ещё один член семьи – красавчик Майлз, поцелованный удачей и обласканный хорошей жизнью. Ему, имеющему всё, не хватало самой малости для счастья – нас, неспокойных и не очень удобных родственников, а ещё – тонкой, как дальний звёздный свет, девушки со странным именем Ассоль.
– Не говорите ему ничего, – попросила она. – Пусть не тревожится. Ему и так тяжело от нас вдалеке.
«Не сколько от нас, сколько от тебя», – подумала я, но не стала говорить этого вслух. И так все понимали, почему Майлз звонит каждый день и выходит на сеанс космической связи в скайп по вечерам. Он так тосковал, что рвалось сердце. И ни у кого не повернулся язык рассказать о появлении отчима Ассоль.
Майлз вернулся незадолго до Нового года. Открыл дверь своим ключом и вошёл в полутёмный коридор. Перешагнул порог, чтобы осесть прямо у двери.
Мы сразу поняли: что-то случилось. Сердце сжалось, не давая вздохнуть, а онемевшие губы не смели задать вопрос. Мы выскочили ему навстречу и смотрели растерянно на сломленную фигуру. Стало страшно. По-настоящему, до сковывающего по рукам и ногам ужаса.
Майлз поднял глаза – два страдающих острова на бледном измученном лице.
– Линда пропала, – сказал он глухо и спрятался за дрожащими ладонями, не в силах больше смотреть нам в глаза.
_________________________________
Мои дорогие читатели!
Спасибо огромное за долгое терпение! История даётся нелегко, наложились определённые обстоятельства в реальной жизни, какое-то время никак не могла продолжить историю. Теперь снова с вами и благодарю, что читаете этот роман дальше.
Постараюсь, как и раньше, писать и выкладывать продолжение раз в неделю. Если будет получаться, то и чаще.