Я расплылась в улыбке.
– Вот и хорошо, вот и славно. А я тебя немного откормлю, отогрею. Выспишься, как следует. А Лика никуда не денется, не переживай.
В этот момент Эдвард, про которого мы немного забыли, радостно загукал и звонко захлопал в ладоши. И в детском визге было нечто такое светлое и успокаивающее, что становилось теплее на душе.
Майкл внимательно рассматривал малыша, чуть склонив набок голову. А затем, не спрашивая ни о чём, взял его на руки. В свои большие, надёжные и ласковые ладони.
– Привет, Эд. Я твой дядя Майкл.
Малыш звонко смеялся, хлопал в ладоши, как будто понимал, что этот огромный мужчина всегда подставит своё плечо, а если надо, то и голову, в трудную минуту.
– По-моему, я ему нравлюсь.
Лицо Майкла осветила такая ослепительная улыбка, что я невольно залюбовалась им.
– Знаешь, – сказала я со смехом, – по-моему, ему вообще нравятся люди, хотя до сегодняшнего дня он практически не видел ни единого человека, исключая меня, Стива, медсестру и педиатра.
– Это говорит о том, что все мы хорошие, и приехали специально к маленькому Эду.
Мы уже смеялись втроём, когда пришли Стив и Майлз.
– Я вижу, здесь очень весело, поэтому и нас примут в тёплую компанию.
Стив ловко выхватил сына из рук Майкла, и у меня в который раз сжалось сердце при виде полного взаимопонимания между Эдом и Стивом. Их лица переполняли безмятежность и любовь. Хотелось плакать от счастья.
Краем глаза я увидела, как увлажнились и заблестели глаза Майлза: он тоже заметил эту гармонию. Я присела рядом и доверительно шепнула:
– Наверное, ради этого стоит жениться.
Лицо Майлза исказила такая гримаса, что искренне стало его жаль.
– Марина, меня тошнит от этого слова. Я потерял вкус к жизни. Мама одержима мыслью меня женить. Честное слово, я потерял интерес к женщинам.
Стив округлил глаза в притворном ужасе:
– Только не говори, что тебе стали интересны мужчины!
Майлз передёрнулся (он явно был на пределе и не понимал дурацких шуточек Стива).
– Да ну тебя, Стив. Я надеялся, что после рождения Эдварда её немного отпустит, она успокоится, что в некоторой степени и произошло, но ты, как всегда, умудрился и тут всё испортить. Точнее, испортила Марина, но разве это важно?! Теперь она ополчится на меня с удвоенной силой!
– Майлз, тебе надо успокоиться, – я была убеждена: ещё немного – и у него случится нервный срыв. – У меня есть идея.
Лёгкими движениями рук я поглаживала его спину, снимая раздражительность и успокаивая нервы. Кончиками пальцев чувствовала, как расслабляются его мышцы, а дыхание становится ровнее.
– Какая идея? – пробормотал он, закрывая глаза. – Я соглашусь на всё, только бы избавиться от каждодневного кошмара.
– Марина хочет предложить тебе погостить у нас, – это Стив ввернул своё слово. – Пусть Сюзанна уезжает, а ты оставайся.
Майлз выпрямился и открыл глаза.
– То есть, как?..
– Да вот так. Представь себе, что уехал отдыхать на шикарный курорт. Тут, правда, не курортная зона, зато весело, скучать не будешь.
Я заметила, как загорелись надеждой глаза Майлза. Он вскочил с дивана и пружинисто прошёлся взад-вперёд.
– А почему бы, собственно, и нет? Господи, это действительно идея!
Он резко остановился и оглядел нас напряжённым взглядом.
– Маме только не говорите ничего. Я сам… в последнюю минуту… Иначе она преодолеет отвращение к этой стране и останется со мной. И тогда мне действительно конец.
Я подошла к Майлзу и, обняв его за талию, мягко повела к дивану.
– Сядь, пожалуйста. Никто ни во что не будет вмешиваться. Ты сам всё решишь. Захочешь – останешься сейчас, нет – отвезёшь Сюзанну и вернёшься назад.
Майлз виновато посмотрел на меня.
– Наверное, я похож на параноика. Простите меня, пожалуйста.
– Всё в порядке. Никто тебя не осуждает, – я ободряюще похлопала Майлза по руке. – Наверное, любой бы из нас пришёл в подобное состояние.
После этого Майлз немного расслабился, мужчины заговорили о своём: они долго не виделись. Я решила не мешать им и тихо вышла из гостиной. Эдвард остался в компании мужчин, но я была спокойна за него.