Эти дети могут стать нашим будущим, а мы сами лишаем себя его. Никакие мы не Хранители, а надутые болваны. Я понимаю это сейчас.
Наверное, только ради этого стоило попасть в другой мир, чтобы понять то, что лежало на поверхности. Я вижу теперь это так ясно, чётко, ярко: дети, рождённые в любви, становятся по-настоящему одарёнными, цельными, сильными, неординарными натурами. Непохожими ни на кого.
Я знаю: вернувшись в свой мир, смогу исправить жуткую, горькую несправедливость. По крайней мере, я хочу попытаться. Признавать ошибки никогда не поздно. Главное – осознать их и принять. Сломать ложные истины и открыть глаза.
Часть 1. Глава 7
Стив
Страсти вокруг Ассоль немного улеглись. Беглянку благополучно доставили домой. Майлз сам нёс её на руках, не доверяя никому. Девчонка ослабла настолько, что забылась во сне.
Все понимали: её план побега был чистым безумием. Она ещё не оправилась от истощения и ран и вряд ли смогла бы добраться хоть куда-нибудь без денег и физических сил.
Мария и Коляновна вымыли девушку, переодели и уложили в постель. Успокоенные, мы разбрелись по комнатам. До рассвета оставалось совсем немного времени.
Я умылся и собрался лечь, когда дверь неслышно отворилась и на пороге появилась Ассоль. Не скрою: я удивился.
Она затравленно осмотрелась по сторонам, словно выискивая спрятавшихся по углам свидетелей, затем закрыла за собой дверь и присела на краешек кровати.
– Я хочу поговорить с тобой, Стив, – пробормотала она скороговоркой, как будто боясь, что я в любой момент могу вышвырнуть её вон.
– Почему именно со мной? – я растерялся и был сбит с толку.
Ассоль убрала непослушную прядь с глаз. Её тонкие светящиеся руки вызывали жалость.
– Я… не могу больше об этом молчать. Марина, наверное, и так всё знает. Майкл слишком серьёзен. Майлз… я лучше язык проглочу.
Я устало опустился рядом.
– Ладно, выкладывай всё.
Ассоль судорожно сжала мои руки.
– Ты должен помочь мне, Стив. Я должна исчезнуть из вашей жизни.
Честное слово, я ожидал чего угодно, только не этих слов. Мне казалось, она будет исповедоваться, плакать на моём плече. Видимо, моё мышление в корне отличалось от мышления девчонки.
– Я чего-то не понимаю, – промямлил, пытаясь не выдать замешательства.
Ассоль смотрела в сторону. Её большие глаза тёмными пятнами выделялись на бледном лице.
– Что тут непонятного? Мне нельзя находиться здесь. Вы все в большой опасности, пока я рядом.
Её голос звучал надорвано и становился тише. Последние слова она произнесла шёпотом, но от их тона меня мороз по коже продрал.
– Ассоль, милая, может, ты всё же поделишься подробностями?
Девушка, очнувшись, посмотрела на меня.
– Ты ведь понимаешь, что меня зовут совсем не так?
Как иногда мешают лишние слова.
– Да, – ответил я как можно мягче, – конечно, я понимаю, что у тебя другое имя, есть фамилия, и, скорее всего, грязная история, что приключилась с тобой. Но ты сама выбрала это имя. И этого достаточно.
Девчонка залилась краской по самые уши.
– Да. Я мечтала об этом. Не знаю, как вы догадались. Точнее, знаю, до сих пор не совсем верю во всякие сверхъестественные способности.
Я пожал плечами и развёл руками.
– Нет нужды верить, Ассоль. Это просто факт, от которого никуда не деться.
Она вновь посмотрела пристально, точно пытаясь заглянуть в душу.
– Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Вы все необычны. Никогда не ссоритесь. Сосуществуете мирно. Любите друг друга и всех окружающих. Не важно, человек это или собака. Вы носитесь со мной, нянчитесь, даже не зная, кто я и что в себе несу.
– Ну, на счёт не ссоримся – это ты загнула, – вздохнул я, – до подобного идеала нам расти и расти ещё. Мы настолько привыкли к необычным историям, что не считаем их чем-то из ряда выходящими. Но ты понимаешь, наверное, что мы уже не умеем жить по-другому. Мария никогда не пройдёт мимо тех, кому больно. Поэтому никогда не позволит обидеть тебя ещё раз.