– Пока не умрёт, – вот уж не думал, что настолько болтлив и несдержан на язык.
Вообще-то мне показалось, что эти слова я произнёс довольно тихо, но, судя по тишине, повисшей траурным флагом, меня услышали все.
– Господи, Боже святой и непоколебимый! Только не это! – голос у Коляновны, что пушка: палит из всех орудий. – В Библии сказано: не убий!
Меня почему-то охватила злость.
– Ага, вот об этом вы, Коляновна, расскажете тому козлу, что чуть не угробил Ассоль. Разве вы не поняли, что она уже умирала? И не по своей воле, хоть и резала вены. И потом, никто и не собирается убивать ту скотину. Я просто хотел сказать, что было бы неплохо, если бы Господь забрал его с этой грешной земли и направил бы прямиком в ад. Где ему и место.
– Хватит! – теперь разозлился Стив. Он даже кулаком по столу стукнул. – Нам надо думать, как помочь девчонке и следить, чтобы она не удрала.
Ассоль неожиданно появилась на пороге комнаты.
– Я больше не убегу, – её голос надорван, как обветшалая тряпка, но в нём чувствуется твёрдость гранита. – Я поняла, что нельзя убежать от самой себя. Вас… нас много, – заминка режет воздух, но замена «вас» на «нас» обнадёживает. – Возможно, Стив прав, и мы вместе сможем свалить этого урода. Я даю слово, что больше не убегу.
– Вот и хорошо, – подаёт голос Марина. – Мы будем жить, как и раньше, а если что-нибудь случится, то тогда и придумаем, как справиться с проблемой.
Все облегчённо вздохнули и, оживлённо переговариваясь, пошли по своим делам. Остался я. И Ассоль.
– Ты сердишься?
Хороший вопрос.
– Нет, – я смотрю в окно, пытаясь придать лицу скучающее выражение. Господи, когда последний раз я пытался это изобразить?! Раньше я впрямь скучал не напрягаясь.
– Ты сердишься, – это уже утверждение. – Я не могла рассказать об этом тебе.
– Я всё равно почти всё узнал, – бурчу, и сам себе противен, что не могу сдержать эмоции.
– Но не от меня, – железная логика, однако.
Я вдруг почувствовал усталость, камнем упавшую на плечи, но почему-то стало легче.
– Я не сержусь, Ассоль. Кажется, я понял, что ты хотела сказать. Не забивай голову мною, моими проблемами и чувствами. Наберись сил, чтобы бороться дальше. А мы поможем тебе.
– Спасибо, – прошептала она и сжала мою ладонь.
Я погладил её тонкую руку и действительно почувствовал в душе покой и умиротворение.
Её глаза. Близко. Кажется, я готов провалиться в них, рискуя никогда не выбраться. Но вместо паники – радость и взрыв внутри, как будто рванула хлопушка, рассыпая разноцветное конфетти и распуская спирали серпантина.
Толчок сердца, когда вместо испуга – улыбка, что рождается где-то глубоко, но правильно: идёт именно оттуда, откуда рождается настоящая искренность.
2.
Марина
Я знала: спокойный мирок готов всколыхнуться и ожить, наполниться новыми событиями. Судьбоносными – я бы сказала, но не решилась бы произнести это слово вслух. Слишком пафосно для того, что я ощущаю.
Рванёт не именно сейчас, не сию секунду, но где-то тикает бомба, способная всё изменить.
Я смотрела во встревоженные лица милых, бесконечно дорогих мне людей и понимала: они могут спорить до хрипоты, но не в силах ничего изменить, потому что госпожа Судьба вновь постучала в наши двери.
Я не слышала, о чём они говорили. Думала, что, по всей вероятности, обладаю какой-то сумасшедшей энергией, что притягивает приключения, опасность и несчастия. В чём провинились все эти люди? Только тем, что находятся со мною рядом? Почему они должны страдать?
Мне хотелось их разогнать. Подальше от себя. Выпроводить взашей Линду и Майлза – по ним давно плачет дом. Рассчитать Коляновну. Сказать Майклу, что пора заняться делами.
Трудней всего со Стивом. От него просто так не отделаешься.
Я понимала всю бессмысленность подобных мыслей. Я ничем не отличалась от бедной, израненной Ассоль, которая ненавидела себя и боялась причинить боль тем, кто находился рядом с ней.