Банту больше не притворялась, но сил в ней оставалось на донышке, а разума – и того меньше. Если бы не ребёнок, она бы ушла за Текофом вслед.
В какой-то момент её оставили в покое, и она постепенно начала оживать. Через боль, через слёзы и глухую тоску.
Её сын, её маленький мальчик, родился семимесячным. Тяжёлые роды. Провалы в забытьё. Рядом мать. Её руки и сила. Сухие команды и помощь. Её малыш с тонким личиком, волосами тёмного пламени и чёрными, как ночь, глазами. Её Тени.
Они забрали его, когда Банту уснула.
– Ребёнок умер, – бездушно и холодно сказал Дирон.
– Нет! – кричала она.
– Да, – говорили Держатели и смотрели на неё с жалостью.
И только мать прятала глаза. Но Банту и без этого знала: врут. Умер, но не сам. Помогли. Не вытравили из чрева, так убили, когда родился.
Через неделю, окрепнув, она покинула селение, чтобы никогда больше не видеться со своими соплеменниками и родными.
Оглушила силой стражников. Подобралась к разлому в земле. Долго смотрела в пропасть, где плескалась красная лава. Затем, заплакав, сняла кольца с пальцев и швырнула их вниз.
– Нет больше вашей силы надо мной! – кричала, срывая голос. – Я сама – сила! Никто и никогда не будет иметь надо мной власти!
А затем произнесла слова отречения. Выкрикивала их зло, а внутри чувствовала, как становится легче дышать. Освобождалась от уз и оков. Навсегда.
Её нашли через два дня. Слабую, с опалённой кожей и растрескавшимися губами.
– Я больше не ваша, – улыбнулась она страшно и помахала руками, показывая пальцы без колец. Видела, с каким ужасом смотрели на неё Держатели и воины. Никто не посмел приблизиться. Страх. Непонимание. Брезгливость.
Банту смеялась, подняв лицо к небу. Смеялась до тех пор, пока не исчезли те, кто пришёл за ней, а поймал ветер. Они ей оставили сумку с едой и водой, но она так и не притронулась к подачке тех, кто убил её мужа и сына.
Часть 2. Глава 7
Ник не ждал, что Банту придёт за ним. Углубился в чтение и не готовился к откровенным разговорам.
У каждого человека должно быть собственное пространство, чтобы дышать, пережить заново нечто личное. И у Банту, и у него было о чём вспомнить.
Поначалу Ник не видел букв – только образ единственной женщины, ставшей для него всем. Терзался, что оставил её одну, беременную. Знал: Мария не пропадёт, выживет, родит, но от этого знания не становилось легче.
Он сжал виски ладонями и стиснул зубы. Чтобы попасть назад, нужно учиться. Постепенно буквы складывались в слова, слова – в предложения, абзацы, главы. Ник увлёкся, разбирая старинную вязь и пытаясь вникнуть в суть письмен.
– Ник, сынок…
Банту появилась неожиданно. Он вздрогнул, понимая, что увлёкся настолько, что пропустил её шаги. Если хочешь выжить, нужно уметь слышать и видеть за троих. Повернул голову и внутренне сжался.
Она стояла перед ним жалкая, измождёно-худая. Длинные белые волосы свисали спутанными прядями, укрывали костлявые плечи и руки до кончиков пальцев.
Банту вытянула руки вперёд и растопырила длинные пальцы.
– У меня нет колец, Ник. Я избавилась от них сама. Выкинула в расщелину с кипящей лавой. Только так я смогла порвать связь с соплеменниками, уйти и стать отшельницей. Ты знаешь, кто такие отшельники, мой мальчик?
Ник помедлил, прежде чем ответить. Внимательно смотрел старухе в лицо, пытаясь понять, зачем она рассказывает о кольцах и спрашивает об очевидных вещах. Что хочет сказать между строк. Ещё ничего не началось, а он уже устал от танцев над пропастью.
– Отшельники – не вейдаги и не тейлизы. Уходят, рвут связи, чтобы находиться в одиночестве, но в гармонии с собой, собственными мыслями и убеждениями.
Банту кивнула.
– Всё так. Всё верно. Поначалу я так и делала – ни с кем не общалась. Хотела умереть, наверное. А потом поняла, что должна жить. Дала себе слово: буду жить до тех пор, пока не достигну цели.
Если у тебя есть цель, Ник, нельзя стоять в стороне и ждать. Нужно делать. А одному не всё доступно. И тогда я пошла на уступки собственным принципам. Я стала общаться. Бывать здесь и там. Везде и нигде.
Я никогда, ни разу не вернулась к своим. Не смотрела на родное селение даже издали. Намеренно избегала, если чувствовала: они рядом.