-Вот опять спокойствие сменилось тревогой.
-Ну это ты уже сама начинаешь нервничать. Тебе дай повод, и ты изведёшь себя запросто.
Светлана подняла голову и глянула юноше в лицо. Она вновь попыталась уловить его взгляд, но Никита опять смотрел не туда, куда ей хотелось - в глаза напротив, а куда-то в сторону, на плитку около крыльца. Упрёк читался в его словах, но он не был обидным, а скорее беззлобным и справедливым.
-Скоро мама придёт. Опять уставшая. Сегодня ещё рано закончила.
-Н-да, работка не подарок. Моя-то тоже устает, но у неё хотя бы день нормированный. Сверхурочно не работает.
-Так она может себе позволить.
-Это да, но и вы можете что-то придумать.
-Мама говорит, чтобы мы учились. Только вот кто-то учится, а кто-то блукает (блука́ть -гулять, бродить) где-то.
-А почему она не выйдет замуж снова?
-У неё нет времени на себя, иногда на нас. Когда тут думать о ком-то ещё?
-Было бы желание.
-Не знаю, может быть, - она потерла нос, на который опустился листок, сорвавшийся с ветки яблони. - Не нам её судить, пусть поступает, как считает нужным. Знаешь, лучше спокойствие, чем стресс.
-А почему сразу стресс?
-Ну как же. Чтобы что-то заслужить, надо это заработать. Надо страдать, чтобы в конце получить то желанное, ради чего переступал через себя, менялся. А иногда вот так стараешься, а в конце ничего. Никакого отклика. И всё в пустую, - она поёжилась. - Я думаю, она боится снова ошибиться.
-Ну не всегда. Ты, например, не страдала.
"Это-то и пугает", - подумала она, но решила промолчать.
Никита прижал девушку ближе, чуть только подул осенний ветерок. Волосы Светланы затрепетали и облепили лицо юноше. Они пахли спелыми яблоками и сочной малиной. Девушка одной рукой держала его локоть, другой водила вокруг своей коленки, накручивая на палец тонкую ткань своей светло-персиковой юбки.
За воротами послышались шаги. Девушка поднялась со скамейки и прошла несколько коротких шажков вперёд. Юноша остался на месте и теперь смотрел на стройную фигуру в лёгком одеянии с распущенными, беспорядочно лежащими кудрями. Щеколда треснула.
-Привет, Цветочек! Устала, кошмар, - во дворе появилась маленькая женщина лет сорока с большой сумкой в правой руке. Другой она протирала низкий, располосованный морщинами лоб и убирала с лица русые волосы, выбивающиеся от ветра из высокого хвоста и мешающие смотреть. - Хорошо хоть, что Ксения взяла мою партию заказчиков. А то я бы, как вчера, ночью пришла, - женщина закрыла дверь, перебросила сумку в другую руку, выглянула из-за спины дочери и поприветствовала. - Привет, Никита.
-Добрый вечер, Анна Сергеевна, - он оставался на скамейке.
-Что-что, а вечер и правда добрый. Хоть дома полежу. Пойдёмте внутрь. Сейчас ветер поднимется, может, дождь будет. На работе слышала, что собирался.
-Мам, мы ещё немного посидим и зайдём, - сказала девушка и подсела к Никите.
-Ладно. Если что в холодильнике с утра оставалась запеканка. Поешьте с клубничным джемом. Ну ты знаешь: он на полке рядом с овсяными хлопьями, - женщина водила пальцами в воздухе, объясняя расположение заветного лакомства, и слегка щурила глаза.
Светлана была очень похожа на мать. Чуть вытянутый овал лица, верхняя губа с округлой ложбинкой, густые русые волосы и донельзя похожие глаза цвета пятнистого нефрита. Это в какой-то степени заставляло думать, что у девушки в семье не было никого, кто мог бы повлиять на её внешность, кроме матери. Однако существовал ещё человек. Но о нём не принято было говорить. Если люди уходят сами, значит, не стоит трудиться, чтобы вернуть их назад.
Мысли о нём вызывали печаль и обиду за прошлое. Поэтому домочадцы не терзались сами и не терзали души друг другу по этому поводу. Грязную скатерть снова на стол не кладут.
От него она переняла лишь рост. Светлана была выше своей матери на полголовы.
Анна Сергеевна повернула ручку входной двери и поинтересовалась:
-А Макс дома?
Светлана вздохнула и только протараторила:
-Нет, гуляет.
-Ох, эти гуляния...
Конец фразы затерялся где-то внутри дома и не донёсся до пары. Он растаял в тишине и померк. Девушка снова оперлась на плечо Никиты.
-Может, и правда зайдём? Тучки набегают, - повернувшись к ней, произнёс юноша.
-Нет... Нет, останься, не хочу... Давай посидим?
-Нет уж, болеть не хочется. А кому это надо?
Он вновь поцеловал её затылок. Снова яблоки, малина, но теперь добавилась нотка пряности и остроты.
-Хорошо, только закрою калитку на замок. Макс напишет, выйду, открою.
Девушка поднялась, потянулась к небу, зевнула, сощуря глаза. Никита взял её за спину и поднял над землёй. От неожиданности Светлана вскрикнула и поджала ноги. Он повернул её, а та в полёте оказалась перед глазами юноши, отчего залилась смехом.
-Не пугай так больше! А так зевала хорошо!
Никита улыбнулся, убрал руки с её талии и отступил к входной двери.
-Ладно, я в дом. Достану запеканку и попробую найти джем.
-Приду, чтобы всё было приготовлено, - она с усмешкой пригрозила пальцем и сдвинула брови. -Не забудь! Рядом с овсяными хлопьями.
Скамья опустела. Хлопнула входная дверь, в окне промелькнула голова Никиты и скрылась за стеной. Светлана подошла к калитке и открыла её. Улица была на редкость пустынна. Пыль на дороге осела: давно по ней не проезжали машины. Девушка шагнула к почтовому ящику. Пусто - всё достала мама. Лишь только девушка отвернулась, послышался металлический треск. Кто-то открывал ворота. Светлана оглянулась. У соседской калитки стоял юноша и проворачивал ключи в замочной скважине. Он делал это неряшливо, но с чувством, будто знает, как надо, на автомате. Дверца не поддавалась. Тогда он прижался к ней правым боком, так, что его фигура была видна Светлане. Она не сразу узнала юношу. Высокий молодой человек со светло-русыми волосами, с вытянутым лицом и длинными руками и ногами сражался в неравном поединке с непроходимой задачей. Это был Михаил, бывший одноклассник девушки.