— Так это все ради него? — Я обвожу взглядом зал и с трудом сдерживаю зевоту.
— Считаешь, такого повода недостаточно?
— Считаю, что мне пора домой. — Бегло осматриваю местную зелень. Рядом, как назло, ни одного фикуса-алкоголика, куда можно было бы выплеснуть шампанское. — Но я тебя поздравляю! — Возвращаю бокал Кравцову. — Можешь выпить и за меня, и за себя, и за все наши новые филиалы. Уверена, ты наберешь отличный штат и скрасишь личную жизнь по полной программе.
Последняя фраза на грани фола. Это Кравцову можно называть меня стервой. Лишь он имеет право быть сверху во время наших словесных перепалок. Только домой хочется так сильно, что я рискую.
— Да черт с тобой, Градская!
Расчет срабатывает ювелирно точно. Коля злится, но больше не пытается схватить за руку или сунуть бокал. Будто устал от моей компании, он на миг отворачивается. И этого времени мне хватает, чтобы незаметно вильнуть в сторону выхода.
Пока начальство не одумалось, лечу по ступеням вниз, к гардеробу. В ответ на удивленные взгляды коллег, которые то и дело мешаются под ногами, беззвучно шепчу: «Форс-мажор».
Не хочу оправдываться. Ни с кем не горю желанием разговаривать. Перед глазами уже сияет лицо сына. Сонное, хмурое и самое красивое на свете.
Но стоит протянуть руку за плащом, кто-то высокий и горячий, как печка, вырастает за спиной.
От страха холодок бежит по позвонкам.
— Елизавета Ивановна? — Мужской голос звучит тихо. Говорящий словно и не догадывается, как трудно среди басов разобрать хоть что-то.
Однако я слышу каждую букву. Напряженными нервами ощущаю вибрацию всех этих звуков. И, кажется, чувствую даже эмоции... так остро, что зажмуриваюсь.
— Здравствуйте. — Не оборачиваюсь.
Нужно сделать пять шагов к двери. Всего ничего до полной свободы. Но тягучая мужская аура окутывает с головы до ног, мешая дышать и двигаться.
Забытое состояние. Смесь волнения и опасности — коктейль, запрещенный для матери-одиночки. Да и в принципе не самый безопасный для любой женщины.
— Вы уже уходите? — Мужчина забирает мой плащ из рук гардеробщика и оставляет у себя как заложника.
Кое-как сделав вдох, я распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с мужем своей последней клиентки. Тем самым, который не может иметь детей и не желает делать никаких анализов. С мужчиной, из-за которого я лишилась отпуска и, видимо, покоя.
— Извините, приемы в ресторанах не веду.
— Я бы не напрашивался. С некоторых пор стараюсь не беспокоить врачей без причины. Особенно женщин.
Фраза похожа на шутку. Звучит вроде бы тоже несерьезно. Но мой собеседник не улыбается. Он скользит внимательным взглядом по моему лицу и останавливается в районе подбородка. Приличный донельзя. Полная противоположность Кравцову.
— И это правильно. Лучше не беспокоить. — Так и хочется спросить: «Почему?» А еще: «С каких именно пор?»
Вопросов так много, что не хватило бы и ночи, чтобы задать их все. К счастью, мужчина очень вовремя прекращает свой осмотр.
— Вы уже вызвали машину? — Будто собирается помочь, он распахивает мой плащ и терпеливо ждет, когда я просуну первую руку. Проклятие какое-то!
— Это... — Собираюсь сказать «не ваше дело», но на маленьком пяточке гардероба неожиданно появляется новый гость.
— Марк?! — Лицо моего драгоценного босса расплывается в счастливой улыбке, и длинная рука протягивается как раз над плечом. — Шаталов! Я уж думал, ты не приедешь и придется отдуваться за двоих!
Мужчины жмут руки, обмениваются еще какими-то репликами. Только я их не слышу и уже совсем ничего не понимаю.
— А это Елизавета, — спохватывается Кравцов. — Наш самый ценный работник и гениальный врач! Впрочем, ты знаешь, — гордо произносит он, пытаясь приобнять меня за плечи.
— А Марк... — делаю вид, что забыла отчество, — Юрьевич. Он...
В горле ком. За грудиной тишина как в космосе.
— Марк Юрьевич Шаталов... — Коля сияет еще ярче. Тянет меня к себе все сильнее. — Это и есть тот самый акционер, о котором я рассказывал. Теперь он не только наш клиент, но и мой партнер. — Демонстративно метя, Кравцов целует в щеку. И окончательно добивает: — А также твой новый босс. Прошу любить и жаловать.
Глава 2. Не та девчонка
От домашней кошки до тигрицы — один мужчина в прошлом.
Новость о новом боссе припечатывает меня к полу так сильно, что на миг подпускаю руку Кравцова к своей пятой точке. Спохватываюсь, когда чувствую жар. Он и приводит в себя. В ту же секунду исчезают и шок, и дурацкое волнение, и внезапный приступ слабоумия.
— Приятно было познакомиться. — В отличие от Коли, я не протягиваю Шаталову руку. И не трачу время на восторги. — К сожалению, не смогу остаться на презентацию.