Ответить я ней не успеваю, так как движение возобновляется и ее отвлекают сигналы машин, что стоят позади нас.
Родительница чертыхаясь по страшному, поворачивая руль уходит вправо, когда предоставляется такая возможность, выезжая на кольцевую дорогу мкада.
Мама переключает коробку передач и машина набирает скорость. Я откидываюсь на сиденье. Закрываю глаза.
“Ты одна из многих, кого возил брат на утес,” — всплывают слова Блонди в голове.
“Ты для него обуза. Он сам сказал,” — так почему у Андрея был сегодня такой взгляд, как будто он ничего не знал? Да и вообще был удивлен увидеть меня?
Эти вопросы возникли так некстати, что я тут же попыталась отмахнуться от них. Андрей просто отличный актер. И видимо все это исполнение на публику было нужно для того, чтобы как то передо мной обелиться. Может испугался, что я захочу и его обвинить в аварии?! Ведь тех денег, что принесла мне Блонди, мы так и не взяли. Да я бы не за что в жизни себе не позволила этого сделать…
— Мам, я у тебя уже спрашивала, а ты те деньги, которые приносила сестра Андрея, точно их вернула ей?
Маме понадобилось целых несколько секунд чтобы сообразить, о чем я ее спрашиваю.
— Конечно дочь, а как же иначе, — отвечает мама.
Я внимательно смотрю за реакцией родительницы. Она волнуется. Закусывает губы щеку с внутренней стороны. Почему? Почему мама волнуется?
— Ма-ам, — окликаю ее, но она делает вид что сосредоточена на дороге, но уж по прямой, где нет светофоров и машин, можно немного расслабиться, оторвать взгляд от дороги, посмотреть на дочь.
— Ну, что ты мучаешь меня Лесён. Сказала же, что отдала, — досадливо отвечает она.
А я в этот момент чувствую что врет. Зачем?
Глава 4
Через несколько часов езды, вымотанные и выжатые, мы добираемся до дома. За это время мы так с мамой и не поговорили. Выяснять и допытываться до правды сейчас у меня нет моральных сил. Я подожду. Но завтра, когда накал спадет, ей придется рассказать мне правду.
Заняв наше место на стоянке, мама помогает мне выбраться из машины. А я настолько истощена эмоционально и физически, что даже нет сил ей помочь.
Неожиданно слышу знакомый голос.
— Ольга Ильинична, подождите!
Вздрагиваю и резко поворачиваю голову в сторону Руслана, который бодрым шагом направляется к нам.
Только не это! У меня совсем нет настроения сейчас с ним объясняться.
— Руслан. Я же сказала, что сама позвоню, — устало произношу, когда он подходит вплотную к машине.
— Я приехал не за объяснениями, — отвечает парень и без каких-либо церемоний и стеснений подхватывает меня на руки, прижимает к себе.
— Ты что, Руслан? — Обхватываю его шею руками. — Отпусти меня, — прошу, что для меня несвойственно. В другой раз я бы ему показала, что бывает за самовольное распускание рук, но сейчас… сейчас мне не хватает защиты, и вместо того, чтобы отбиваться, я прижимаюсь к его плечу.
От Руслана хорошо пахнет. Мне приятно вдыхать его аромат, но что-то меня настораживает в его поведении, что-то настораживает в нем.
— Ты прости выходку Андрея, — неожиданно произносит парень, когда мы оказываемся с ним наедине.
Я напрягаюсь в его руках. Про Андрея разговаривать я не хочу, тем более с Русланом.
— Мне очень жаль, что так получилось. Я вообще не знал, что вы можете быть знакомы, — виновато произносит он.
— Рус, я ни в чем не обвиняю тебя. Честно, — отмахиваюсь, лишь бы только не заводить разговор, который мне хочется отложить на неопределенное время. На очень неопределенное.
— Извини. Мне просто так неловко за его поведение. Не думал, что он такой придурок.
Парень дергает головой, пытаясь убрать со лба челку. Сжалившись, поднимаю руку и, подцепив пальцами локон, поправляю его.
— И я, — невесело улыбаюсь.
Стоит закрыть глаза, и я вижу перекошенное лицо Андрея, застывшее от удивления. Интересно, что он почувствовал в тот момент, когда увидел меня в кресле? Может, он так разозлился, потому что не ожидал увидеть меня инвалидом? Ведь последний раз он видел меня красивой. В свадебном платье. На двух ногах.
— Олесь. Я хотел тебе еще кое-что сказать, — глядя мне в лицо, говорит Руслан.
— Если про … Андрея, то не хочу ничего слушать, — отрезаю его намерения одним ударом.
— Я просто хочу, чтобы ты знала, что я к Куравлеву не имею никакого отношения, — быстро оправдывается Руслан, видимо, испугался, что я не захочу его слушать.
Но, на самом деле, так оно и есть, только вот даже закрыть уши я не могу, потому что мне приходится держаться руками за шею парня, чтобы не очутиться на полу.