— Какая же ты… — сквозь зубы процедил Снейп и осёкся.
— Какая?
Ей скучно. Даже сейчас она считала себя хищницей, а Северуса — разве что добычей. Не на того напала.
— Бесстыдная.
Его рука скользнула к её шее и подбородку. Но не задушить, хотя ему и хотелось этого, а всего лишь зафиксировать. Не тратя больше время, он впился в её губы. Прикусил сильно, до крови. Белла издала какой-то похожий на стон звук, но не отстранилась. Будто даже притихла, но стоило Северусу почувствовать кровь на языке, дернула освободившейся рукой за волосы так, что звезды из глаз посыпались.
— Из-за тебя залечивать придется.
Её глаза горели дьявольским огнем, грудь поднималась и опускалась в рваном, неравномерном ритме, волосы растрепались.
— Хочешь сказать, тебе не понравилось? — Северус видел, что очень даже.
— Не с таким, как ты, — ощерилась в ответ она. Повела тонкими презрительно очерченными ноздрями совсем по-звериному, будто стремясь учуять его запах. — Чистая кровь, она даже пахнет по-другому.
Вот как? Снейп бросил запирающее и заглушающее на дверь, даже не задумавшись. В два шага снова оказался рядом с Беллой.
— Сучка, — почти прошептал, вкладывая в короткое слово всю тягучую угрозу и ненависть, наполнившие его до краёв.
Шутки кончились.
Схватил её за затылок и дернул назад, заставляя снова поднять подбородок. Сильно. Так, что из прически посыпались шпильки. Намотал волосы на руку и снова потянул, пока не услышал приглушённый, против воли вырвавшийся стон. Он заставит её подчиняться. Он покажет её место. Он поимеет её так, как никто до него.
Никто не смеет над ним насмехаться. Полукровка, значит? Посмотрим.
Он грубо сжал ее грудь. Плотный лиф платья казался обманчиво скромным, но наощупь не скрывал ничего. Ткань затрещала. Он разорвал её одним движением: мгновенная преграда строчки, а потом вдоль нитей — совсем легко, будто бритвой.
В прорехе белела голая кожа: податливая, противоестественно нежная, как будто скользкая. Он мял и плющил её, сжимая до кровоподтёков, до синяков. Пройдёт всего несколько часов, и они почернеют — мазки сажи по болезненной белизне, опьяняющее произведение садизма. А пока — только полоски и пятна красного и странно тёмные соски.
Она снова толкнул её к стене, прижимая, блокируя своим телом. И почувствовал вибрацию дрожи: она безумно рассмеялась. Ведьма! Не больно? Не страшно? Он это исправит.
Рука шарила под юбкой. Никакого белья, только усмешка на губах. И уже мокрая. Снейп рванул пышный подъюбник и грубо раздвинул ее ноги. Резко вогнал сразу три пальца без подготовки: никакого сопротивления, будто нож в масло. Пару движений, и Белла изогнулась под ним. Всхлипнула и забилась в предвкушении.
Снейп стянул штаны вместе с трусами одним движением, и ворвался в нее. Никакого удовлетворения, только упоение властью. Резкие толчки, шлепки тела о тело, чавкающие звуки, эхом разносившиеся в голове, так громко, что, казалось, отражаются от стен.
Она хватала ртом воздух, он втрахивал ее в каменную кладку, не думая об удовольствии. Белла вновь прокусила губу — уже сама, и кровь стекала по подбородку. Снейп слизывал её, чувствуя медный привкус на языке, горчащий и вязкий. Это ощущение абсолютной власти, помноженное на металлический, мускусный привкус крови, накрывало его с головой, заставляя забыть обо всём и просто трахать, трахать, бездумно и бесчувственно, животно.
Беллатриса в разорванной, искромсанной одежде — больше, чем голая — и стонущая, то ли от боли, то ли от извращённого удовольствия. Воздух из легких выходил с оглушающим хрипом. Бедра бились о бедра, мышцы сжимали член так туго, что хотелось кричать. И он до боли сжимал её грудь в руке. Еще больнее. Нет, ей не должно нравиться. Она должна умолять его: сжалиться, прекратить, остановиться. Иначе он не кончит.
Она терлась об него и кусалась. Схватила за волосы, притянула к себе и впилась в губы злым поцелуем. Язык к языку, тело к телу. Снейп дернул Беллу на себя и толкнул обратно к стене. Вырванные волосы между вспотевших пальцев, красная пелена, застилающая глаза. А она, похоже, всё ещё получала от этого удовольствие, изгибаясь ему навстречу, раскрывая бёдра ещё шире, словно ей по-прежнему было мало. Нет, так не пойдёт.
Снейп вышел из неё. Снова накрутил волосы Беллы на руку, толкая её вниз, на пол. Ткнул членом в губы.
— Открой рот! — она облизала губы и подчинилась. — Соси!
Она почти полностью его заглотила, попытавшись прикусить у основания. Глядя ей в глаза, он толкнулся. В глазах Беллы мелькнуло удивление и первое робкое движение в попытке прекратить, остановиться. Но он крепко прижимал её к каменному полу. Вот оно. Снейп чувствовал, как она давилась, захлебывалась слюной, и ещё яростнее входил в неё. Белла умела работать ртом, но он не даст ей взять верх.