— Вот мы и встретились снова, Северус. Боюсь, сегодня ты упустил свой шанс. Что у тебя теперь лучше получается — Авада или Круцио? Впрочем, о чём это я — разумеется, режущие заклятия. Ты же «не такой, как чистокровные чистоплюи»…
Мучительно знакомый голос. Снейп дёрнулся изо всех сил, но снова обессилено затих.
— Бесполезно, — прокомментировала Лили. — Я, конечно, сейчас не могу колдовать в полную силу, но на полчаса хватит.
«Не могу колдовать в полную силу?»
— Да, — словно отвечая на его невысказанный вопрос, продолжила она. — Джеймс ждёт не дождётся, когда станет отцом. Надеюсь, твой выбор доставляет тебе такое же удовольствие, как мне мой. Прощай, Северус Снейп. Надеюсь, в том мире, в котором будет жить мой ребёнок, таких, как ты, не будет.
Тихо прошуршала по камням мантия, и наступила тишина. Спустя минуту сработал портключ. Как же всё-таки много можно успеть за пять минут.
* * *
Иногда так бывает, что — как-то незаметно и загадочно — пропадают часы, дни, а иногда и недели. Снейп помнил, что, после того, как проклятый аварийный портключ шлёпнул его на жёсткий каменный пол астрономической площадки в особняке Мальсиберов, что-то было. Кажется, он приходил в себя. Отвечал на вопросы Люциуса и даже дал вполне связный отчёт о рейде. Правда, когда Малфой, чего-то недопоняв или забеспокоившись, сделал слабую попытку прощупать его мысли, Северус приложил его такой сильной защитой, что у Люциуса пошла носом кровь.
— Извини, перестарался. Это всё от усталости, — полуизвинился-полуогрызнулся Снейп и ушёл в лабораторию. Спать.
Так проходили дни, ночи и непроглядные тягучие сумерки. Он варил зелья на автомате, подолгу бессмысленно глядя на пляшущие огоньки под котлами и не в силах сосредоточиться ни на чём конкретном.
Звуки чужих голосов доходили до него словно сквозь воду, свет резал глаза, руки сделались одновременно тяжёлыми и странно лёгкими, будто он управлял марионеткой, но впопыхах перепутал ниточки. А посреди этого клубка колючих серых теней горел и тлел заслонивший собой небосклон, огромный, как чугунный шар, рушащий здания, пылающий, сжигающий дотла и топящий в едкой темноте отчаяния — ком ненависти.
Однажды пробирка с каким-то несложным зельем вскипела и взорвалась у него прямо в руках. Ребёнок Джеймса Поттера… Растущий и зреющий, будто вирус, будто раковая опухоль или проклятие. Паразит, угнездившийся там, куда другие были допущены лишь на краткое время. Откуда Снейп ушёл… а Поттер остался. Навсегда. Не на девять кратких месяцев, пока этот младенец, вскормленный и взлелеянный её соками, пьющий кровь Лили, дышащий её дыханием, будет набухать у неё внутри, готовясь покинуть её чрево, будто пустую скорлупу яйца. Нет. Даже после этого он останется живым доказательством полного, безраздельного слияния двух существ, одно из которых Снейп любил, а другое ненавидел.
Появившись на свет, этот ребёнок унесёт с собой, вырвет вместе с кровью и слизью нечто важное и невосполнимое: обещание. Быть вместе несмотря ни на что. Быть единым целым. Всегда. Не просто «в горе и в радости, в бедности и в богатстве…», не просто «пока смерть не разлучит нас» — а глубже, дольше и бесповоротнее. Всегда. И теперь это обещание, эта улика вечности навсегда отдана другому. Больше чем измена. Предательство. Пренебрежительная ухмылка из-за закрывающейся двери.
Голова Снейпа словно вскипала изнутри. Он должен был это прекратить, просто прекратить, во что бы то ни стало. Положить этому конец.
…Она говорила, что не может колдовать в полную силу. Но всё же могла. Да и на её подвижности беременность пока не сказалась. Сколько же осталось времени? Примерно до середины июля. Или до конца. До исхода седьмого месяца.
* * *
Лорд выслушал его, не перебивая и не меняя позы. Он так и сидел, сплетя длинные бледные пальцы в замок, и глядел в одну точку. Только когда Северус, наконец, замолчал, Волдеморт впервые за полчаса пошевелился.
— Итак, — резюмировал он. — Кровь всё же проявила себя. Я имею в виду Сибиллу Трелони, — еле заметно усмехнулся Лорд, — что же до Аберфорта, то он оказался как-то слабоват… Говоришь, ты выудил это воспоминание из его памяти, а он даже не заметил? Но почему тебе это пришло в голову только сейчас, а, Северус?
Снейпа мутило. От перегоревшей ярости, от недосыпа, от легилименции Лорда, которая, казалось, вскрывала голову тупым консервным ножом, не наточенным исключительно из прихоти своего хозяина-садиста. Но отступать было поздно.
— Я не мог забыть своей неудачи с вашим заданием. И меня поразило, с какой яростью на меня смотрели… оба Дамблдора, — Снейп говорил медленно, подбирая слова. — Поэтому я решил вернуться в «Кабанью голову» и проверить Аберфорта.