Как? Этот вопрос не давал ему покоя. Возможности несовершеннолетнего волшебника заработать ограничены. Но способ должен быть. Словно в поисках подсказки, Северус оглянулся вокруг и его взгляд упал на учебник Зельеварения. Он усмехнулся уголком рта. Значит, настоящий Принс? Посмотрим...
____
* На дождливый день (on a rainy day) — английское выражение, означающее то же самое, что и "на чёрный день".
* * *
Лили знала, что Северус ее уже ждал, но не торопилась. Поворот направо и в очередной темной нише притаилась целующаяся парочка. Раньше она их просто не замечала. Теперь же Лили проигнорировала воркующих голубков намеренно: поджала губы, вздернула голову и гордо прошествовала мимо, не замедлив шаг и не повернув головы. Бесстрастная маска — это не так сложно, как кажется. Любой, кого бы спросили об этом, подтвердил, что противоположный пол ее совершенно не интересовал. В действительности всё было сложнее: Лили выбирала.
Началось все с проклятого Поттера. По крайней мере, он как никогда хорошо подходил на роль первопричины всех неприятностей. Карие глаза, настойчиво рассматривавшие ее фигурку, блестели так недвусмысленно даже из-за стёкол очков, что в первый момент Лили всерьез решила, будто забыла надеть не только мантию, но и юбку в придачу. Она старалась не обращать на это внимания — в конце концов, чего ещё ждать от Поттера? — но жадный взгляд будил в душе что-то незнакомое и пугающее. Вслед за Поттером похотливые взгляды начали бросать Мэтьюз и Торски. Однажды — забавы ради — она мило улыбнулась Энтони, заправив за ухо локон... и это словно стало спусковым механизмом, сигналом, открывшим на неё охоту, никак не меньше. Переглядывания и полуулыбки сменились попытками схватить руку и затащить за гобелен. Послав третьего неудачливого ухажера, Лили задумалась: что они все находят в этих поцелуях? Сумасшедшие. Потерявшие связь с реальностью, словно животные весной. Так ей хотелось думать. В реальности Лили представляла, как мужские губы будут ее целовать. Внизу живота запорхают бабочки... Она зароется пальцами в чьи-то волосы и притянет его сильнее... На этом знания, полученные после беглого знакомства с маминым любовным романом, заканчивались. С каждым днем грезы становились все настойчивее и откровеннее. Любопытство пожирало изнутри. Но внешне Лили Эванс была все так же безразлична и холодна к целующимся студентам.
Она покровительственно улыбалась краснеющей Марлин, насмехалась над Поттером и даже подтрунивала над Блэком, который скрипел зубами от досады, но ответить чересчур нахальной сокурснице тем же всё равно не мог: побаивался её острого языка, да и воспитание не позволяло. Лили словно делала одолжение, выслушивая шушуканья соседок, кивая в нужных местах с видом знатока, для которого всё слишком было обыденно, чтобы уделять этому много внимания. Парни делали круглые глаза, а девчонки недоуменно качали головой. Лили же за показной бравадой прятала жгучий интерес. Но с каждым часом становилось все сложнее. Она хотела попробовать. Понять, от чего все вокруг сходили с ума, вот только не знала с кем. Перебирала в голове возможные варианты. Люпин — чересчур правильный, обвинит во всём себя и будет страдать от мук совести. Поттер — только этого не хватало... прохода потом не даст. Блэк — высокомерный наглец. Еще не хватало "стать очередной зарубкой на ремне", мама о таких рассказывала. Не с Питером же в самом деле.
После трансфигурации Северус предложил встретиться у дальней колонны, скрытой листвой от посторонних глаз. Сердце Лили радостно подпрыгнуло в предвкушении. «Вот он, долгожданный момент», — твердо решила она. Но чем ближе подходила к Снейпу, тем больше сомневалась. Лили прекрасно знала, что для Северуса она уже перестала быть просто другом. Он кидал ей вслед восхищенные взгляды, ревнивые — стоило кому-то подойти ближе, чем на расстояние вытянутой руки, задумчивые — когда она уходила. Их странная дружба выходила за рамки обыденного, и Лили это нравилось. Она пыталась отогнать навязчивые мысли о неправильности своего решения. Слишком всё это напоминало эксперимент. Тренировку. А использовать Северуса в неблаговидных целях... это ей претило. Но интерес был слишком силен, а ожидания — притягательны. В конце концов, Лили убедила себя, что Снейп и сам к этому стремится. А если ему понравится — значит, угрызения совести ни к чему.
Она еще не видела его, но представляла, как он смотрел в сторону озера и хмурился. Кусал губу, задумчиво потирал лоб, недовольно щурился. Северус всегда не уверен, придет ли она. И каждый раз улыбка озаряла его лицо, стоило Лили вынырнуть из поворота, но потухала так же стремительно, как появлялась. Слизеринская привычка к невозмутимости, представление о том, что эмоции надо держать при себе. Сколько бы ни пыталась Лили вытащить его из панциря, ничего не выходило. Только хмурая, тяжёлая тревога в его взгляде выдавала, что пренебрежение не было настоящим движением души, а лишь не очень хорошо сидевшей маской.