– С наступающим!
Она не услышала, как открылась дверь, сосредоточившись на том, чтобы не упасть. И только когда доктор преступил порог, вскинула голову. У него сегодня выходной, что он тут делает?
Они разместились возле окна. Колобов убрал в сторону ненужный стул и подкатил Марибель к овальному столику прямо в кресле. Крохотные язычки пламени от пузатых нарядных свечей, которыми были украшены все столы уютного кафе, бросали тёплые отсветы на лицо доктора, отражались в тёмной поверхности стекла. Там, за преградой окна, падал мягкий снег, искрясь под далёкими фонарями. Густую синеву неба время от времени разрывали празднично яркие вспышки синего, красного, жёлтого...
Марибель осторожно оглядывалась по сторонам – небольшой зал был заполнен людьми. Они весело переговаривались, ели, поднимали в воздух бокалы, провожая уходящий год. Ей понравился этот обычай. Хотелось вот так же весело и легко распрощаться со всеми неприятностями последних месяцев и шагнуть в новую жизнь. Если бы это было так просто!
Амнезия, которую ей диагностировали доктора, оправдывала промашки в поведении. Разумеется Марибель без устали училась всему, что могла предоставить местная сеть – плохо структурированная гигантская паутина – но вести себя естественно получалось не всегда. Вот и сейчас, она вздрогнула, услышав обращение Колобова.
– Марина, не стоит грустить в такую ночь. Скоро двенадцать, вы желание приготовили? – Дмитрий был серьёзен, почти торжественен.
Желание? Разумеется оно было. Одно, единственное – поскорее встать на ноги и вернуться домой. Марибель кивнула. Наивная вера взрослого человека в чудо смутила девушку. Каждому миру – свои обычаи, и этот, пожалуй, был не хуже других.
Она смотрела, как пенится в высоком бокале прозрачный напиток. «Самую капельку, больше не стоит» – разрешил доктор. Колеблющиеся язычки пламени отражались в стеклянных боках посуды, играли в сверкающей серебром мишуре, плясали загадочными искрами в его глазах. Совершенно неожиданно для Марибель, градус настроения повысился. Атмосфера праздника, мягко окутывавшая все кругом, проникла ей в душу, разгоняя мрак крохотным огоньком надежды. Под медный бой часов на телеэкране, под восторженное «ура!», под канонаду взрывов разноцветного огня за окном она зажмурилась и выпила шипучую сладость вина.
«Пожалуйста, пожалуйста, пусть оно сбудется!» – безмолвно твердила девушка, пытаясь поставить бокал обратно непослушной рукой.
Он смотрел, мягко улыбаясь.
– С Новым годом, Марина. С новым счастьем!
Она знала, что слова были частью ритуала, но прозвучали так искренне и тепло, ложась на её отчаянное «пусть сбудется», что глаза защипало от неожиданных, благодарных слёз.
Глава 11. Без иллюзий
Мы все несём в себе несколько личностей. Только дурак думает,что он единственный жилец дома.
Эрик-Эммануэль Шмитт. «Улисс из Багдада»
Роган – я едва успела выучить его имя – один из моих новых гойдин, заменявших Ассена в минуты короткого отдыха, повалился на пол. Он надсадно хрипел, словно пытался выдохнуть, вытолкнуть, выдавить из себя вместе с легкими и желудком единственный глоток золотистого напитка ойру, который отпил из предназначенного мне сосуда. Он рвал себе горло руками, а я застыла за столом, не в силах сдвинуться с места или произнести хотя бы звук. Духонь тоненько закричала.
В дверях трапезной появился Ассен. Кинув на меня единственный, полный тёмного ужаса взгляд, он присел возле несчастного и отдал пару отрывистых, гортанных команд на незнакомом языке через браслет своего тод.
Оцепенение медленно разжимало свои ледяные когти. Я снова могла дышать. Роган затих. Почерневшие губы резко контрастировали со смуглой, тёплого оттенка кожей. Налитые кровью глаза выкатились из орбит. Ассен, не прикасаясь к телу, повернулся ко мне:
– Госпожа, здесь сейчас будет шумно. Не лучше ли перейти в кабинет?
Я уже слышала голос советника Айерана, и топот многих ног по коридорам. Трапезная плыла перед глазами. Сложный орнамент ковра, на котором вытянулось тело молодого гойдин, вызывал тошноту. Я выдавила: