За дверью послышался лязг, и она открылась с оглушительным скрипом, вызвавшим очередную вспышку боли в разбитой голове. Ассен невольно поморщился. В комнату, шаркая подошвами грубо сшитых сапог, вошел неопрятный человек. Его широкое лицо скрывала кудлатая чёрная борода, нечёсаные волосы слипшимися сосульками свисали до плеч. От потасканной одежды воняло.
– Очухался? Ну и ладно. Вставай, хватит прохлаждаться. Хозяин вернулся, хочет посмотреть на тебя. – Голос вошедшего был сипл, но звучал без угрозы.
Ассен медленно поднялся с пола, преодолевая головокружение и спазм в желудке, помотрел сверху вниз на коренастого, невысокого – по плечо ему самому – человека. Это явно не он оглушил гойдин прошедшей ночью. А значит и вопросов к нему у Ассена не было, кроме одного:
– Имя у твоего хозяина есть? – прохрипел он, едва ворочая сухим языком. Пить хотелось ужасно, а чужая речь оказалась полна долгих, напевных звуков.
– А как же? – ловко пропуская пленника вперёд так, чтобы не оказаться в зоне досягаемости его длинных рук, ответил собеседник, – Гейрольд Матанский, Хозяин Вкругозёрных земель и Заречья.
В широкой лапище он держал древко хорошо заострённой пики. Легко держал, не сжимая, привычный к её балансу. Длинный наконечник следил за движениями Ассена, словно готовая к броску змея.
Держали его в длинной пристройке к большому каменному дому. Провожатый шаркал за спиной по неаккуратному мощению широкого двора, потыкивая остриём пики в поясницу. Возле широкой каменной лохани оборванный мальчишка поил крупную лошадь. Такие миры Ассен видел и раньше. Но не этот.
Обладатель пышного имени и права владения окрестными землями, оказался таким же низкорослым и коренастым, как и его слуга. Разве что борода была пожиже и почище. Он развалился на засаленых подушках широкой лавки, украшенной грубым подобием родового знака на высокой спинке.
– Ощ! – удивленно приподнялся хозяин дома, едва Ассен перешагнул порог, пригибая голову под низкой притолокой. – Кто такой? Что делал на моей дороге в ночи?
– Заблудился я, уважаемый Гейрольд. Потерял лошадь и товарищей в грозу, – соврал гойдин, гадая, как будет выкручиваться, если последует закономерный вопрос о цели путешествия... Но больше вопросов не было. Гейрольд слез со своей лавки, и принялся обходить Ассена кругом, придирчиво осматривая, словно собирался купить. Или... продать?
– Что с головой? – осведомился он.
Ассен развёл руками:
– Разбили...
Гейрольд оглянулся на стражника, который не спускал с Ассена глаз, и чья пика была готова к броску, каким бы расслабленым не выглядел этот пожилой оборванец.
– Ночная стража переборщила, хозяин. Уж больно здоров... Охристка мечом рубанул. Прямо в ножнах, чтобы наверняка... Один он был. Может и не врёт.
– Врёт-не врёт, – равнодушно отозвался хозяин дома, – какая разница? Отправим его на соль. Вот пусть Охрист и отвезёт, раз сумел с ним справиться.
Он ещё раз оглядел гойдин с головы до ног и кивнул своим мыслям.
Ассен сохранял привычное выражение отстранённого равнодушия, скрывая внутреннее удовлетворение – аранок, скорее всего украл один из тех, кто напал на него прошлой ночью. Может быть, как раз этот самый Охрист. Он покорно вышел из дома, в сопровождении все того же пожилого служаки.
Мороз ударил в лицо, рванул горло на вдохе, выскочил изо рта облачком пара. Я оделась, конечно, не как на пляж, но выяснилось, что забыть о январской стуже очень даже можно! Катька не открывала пару долгих минут, и я приплясывала от холода на обледенелых ступенях крыльца.
– Мара! – срывая голос закричала моя подруга и повисла на мне прямо в дверях. Разревелись мы обе.
– Нет, Маринка, не приходил Ассен, – грустно качала Катёна головой чуть позже, когда я уткнулась носом в чашку с кофе. Я даже не пила – упивалась ароматом.
Выложив обалдевшей Катьке короткую версию того, что происходило в Элергреме, я сообщила ей и причину, по которой пришла. В конце-концов, кому ещё я могла сказать правду? Мы сидели в полутёмной гостиной, за окном голубел в предрассветных сумерках снег. Ещё немного, и мне нужно будет вернуться. Я взяла Катькин айфон. Рука дрожала. «Марибель» – рядом с надписью красовалась осунувшаяся физиономия Владыки Первого мира, короткий ёжик рыжих волос топорщился надо лбом. Я нажала на значок вызова...