– Богиня! – её губы, посиневшие от холода, растянулись в улыбке.
Куртка была порвана, кисти рук украшали глубокие царапины. Я даже думать не хотела о том, что могло порвать куртку из моего гардероба – одежду асталоев порвать непросто.
– Город богов, – она указала наверх, туда, где гладкая стена исчезала в низких тучах.
Я посмотрела на Ассена. Он пожал плечами. Крыльев не было ни у кого из нас. Но Третьи не были богами, и тоже не умели летать.
– Должен быть лифт, или что-то вроде него! – я повысила голос, стараясь перекричать ветер.
Он кивнул и медленно двинулся вдоль скалы. Мы шли следом.
– Здесь, – Ассен остановился и показал на окошко банального биосканера.
На прикосновение его ладони реакции не последовало. Ну разумеется! Я приложила руку к экрану. Ладонь объял кислотно-зелёный свет, и местный вариант «Сим-Сим», сообразив, что я отношусь к той породе существ, которой можно открыть проход к «сокровищам», задвинул изрядный кус стены куда-то вглубь скалы. На освободившееся место с мягким шипением опустилась ярко освещённая кабина. Ниира отпрянула, но тут же вернулась, не сводя с меня глаз и повторяя каждое движение.
Для меня больше не было загадкой, как асталои умудряются перетаскивать в Ближние миры свою аппаратуру, порой даже громоздкую. Это требовало усилий, специальных навыков и «магии» баэрто, но вовсе не было чем-то невозможным. А слишком крупные вещи собирались из отдельных деталей уже на месте. Так что привычный вид лифта меня не удивил. Капсула замерла, и матовые панели дверей утонули в стенках. Мы приехали.
На меня с изумлением уставился полненький парнишка, лет семнадцати. Его небольшие глаза округлились, а рот приоткрылся, едва он сообразил, что за гости выходили в посторный, хорошо освещённый холл. На моей груди фосфорецировала самосветящаяся эмблема финансового Инспектора Оторона, а присутствие Ассена за спиной только повышало личный статус. Спасибо Систелю, маскарад сработал превосходно! Мальчишка испуганно склонил кудрявую голову, одновременно прошептав что-то в свой тод.
Не давая ему опомниться, я холодно представилась чужим именем, и вспоминая «изысканные» манеры налоговиков и аудиторов родного мира, велела проводить нас к управляющему Лабораторным Центром.
Устроились Третьи неплохо. Я могла оценить разницу между лаконичным комфортом Центра и миром там, внизу. Ниира стреляла глазами налево и направо, лишь изредка поглядывая на меня. Я не решила, что делать с нашей проводницей дальше и просто велела ей не отставать. Ассен был по обычаю невозмутим, но я ощущала его напряжение. И Ниира, кажется, тоже – она не снимала маленькой руки с рукояти подаренного мной ножа.
Реу Тагон, управляющий, был не молод, но строен и подтянут. Он старательно держал марку, но недоумение пробивалось наружу. Похоже, что на его веку подобных инспекций здесь не было ни разу, и он совершенно не представлял, как себя вести. Я немного расслабилась – импровизировать гораздо легче, когда никто не знает, чего от тебя ждать.
Для начала я всего лишь попросила о небольшой экскурсии по Центру, и представления руководителям отделов. Он поспешно согласился, с плохо скрытым облегчением, что навело меня на мысли о настоящей инспекции...
Центр оказался не так уж мал. Третьи переоборудовали под него одни из сохранившихся на Сырвиит развалин прежней цивилизации, которых, по словам Тагона, здесь было немало. До катастрофы этот мир был совершенно иным.
Мы вышли из жилой зоны и направлялись в сторону лабораторий, когда управляющий оглянулся и спросил:
– Может быть поручим вашу тынгыс заботам медиков? Или она вам ещё нужна?
Так я узнала, что думают Третьи об аборигенах этого мира. «Тынгыс», на языке Нииры значило «зверёк». Мне стоило усилий сохранить невозмутимый вид и оглянуться, имитируя раздумья:
– Пожалуй, я её придержу. Пока. Надеюсь, вы разместите её где-нибудь и накормите?
Наверное, стоило поблагодарить Тагона за то, что Ниира не увидела дальнейшего. После короткого распоряжения нашего любезного сопровождающего, девушку увёла симпатичная работница Центра. Одна из Третьих, разумеется. А мы немного понаблюдали за ходом экпериментов в биологической лаборатории. Эксперименты проводились над соплеменниками Нииры.
В мои, заложенные от рвущегося изнутри вопля уши слабо пробивались пояснения Тагона, этакого благообразного «доктора Менгеле». Я понимала, насколько ничтожна доля его личной вины в происходившем. Взяв себя в руки, и скроив брезгливую мину, я попросила показать нам что-нибудь менее драматическое. Центр запрашивал немалое финансирование, и вряд ли подобные эксперименты составляли большую его часть.