Управляющий встретил нас растерянно – мы возникли прямо в его кабинете. Я не стремилась шокировать Тагона. Я хотела напугать, гадая, какие силы могут проснуться с перепугу в сытом, с виду – довольном своим положением мирке Третьих? Изложив краткий список замечаний, я собиралась приступить к беседам с главами отделов, но Тагон, ответив на вызов своего тод, поднял на меня испуганный взгляд:
– С вами хочет встретиться один из кураторов Центра, инспектор.
Это было уже интересно! Ассен напрягся. Я ничего не знала о «кураторах», а они не могли ничего узнать об инспекции, ведь на деле – её не было!
– Разумеется, Тагон. Буду рада знакомству.
А что ещё я могла ответить?
На широкой полукруглой внешней плошадке Центра, которую мне только вчера демонстрировал управляющий, стоял невысокий седой асталой. Чудовищно уродливая птица, щёлкая хищно загнутым клювом, долбилась о невидимый купол защиты прямо у его лица, но стоявший даже не вздрагивал, рассматривая её с презрительным любопытством.
– Забавная тварь, что скажешь? – он повернулся, и меня окатил холод узнавания.
Мирнивр, Владыка Элергрема, живой и невредимый, смотрел на меня, слегка прищурив выцветшие глаза.
Глава 19. Танец Теней
Время зависло, превратившись в вязкий кисель. Медленно-медленно Мирнивр сделал два шага в мою сторону. Ассен покинул привычное место за плечом и отважно загородил меня от возможной опасности. Страшная птица долбанула защиту клювом в последний раз, и полетела искать добычу попроще, тяжело взмахивая крыльями.
– Здравствуй, Марибель.
Голос Мирнивра разбил наваждение. Я снова могла дышать, могла думать. И мысли скачущие в голове, словно мячики от пинг-понга, не казались здравыми даже мне самой.
– Ты – его Тень? – слабое подозрение превратилось в уверенность, ведь я держала старика за руку до самого конца...
Вынырнув у Ассена из-за спины, я решительно шагнула навстречу незнакомцу со знакомым лицом.
– Нет, я и есть Мирнивр, девочка. А Тень моей тени так и стоит у порога небытия там, где ты его оставила.
Истинный Владыка Элергрема был одет по-походному, и выглядел подозрительно живым, для пребывавшего в предсмертном сне. На его лице, тронутом лёгким загаром, ширилась довольная ухмылка, как реакция на произведённый эффект. И увидев эту ухмылку, я моментально поверила – да, это действительно Мирнивр.
– Ассен, – обратился он к гойдин, – твоя верность Дому будет отмечена. Но сейчас тебе придётся побыть за дверью. Мой гойдин даже ухом не повел. Никакого движения за спиной. Я оглянулась, кивнула.
Я не видела Мирнивра в добром здравии, но сейчас он больным не выглядел. Роста он оказался небольшого, чуть повыше меня. Покачиваясь с пятки на носок, воскресший Владыка ждал, пока мой гойдин выйдет, разглядывая меня столь же придирчиво, как и я – его. Мы словно впервые увиделись. В каком-то смысле – так оно и было. Первый шок прошёл, и мои мысли пустились вскачь, одна обгоняя другую. Резюме заставило задохнуться от возмущения.
– Ты всех надул?! И меня?
– Да. И разве я не был убедителен? – ответил он, наконец. – Но ты не должна сердиться. Исход болезни мог быть таким и для меня. Я просто использовал шанс.
– А, так это ты был болен? – гораздо более ядовито, чем полагалось любящей дочери, осведомилась я. Во мне боролись два чувства – облегчение и гнев. Победа пока ни одному не досталась. – И как мне принять то, что болезнь была частью спектакля? – спрашивая, я вспомнила удивившее меня однажды тепло его рук.
– Ты же знаешь, что его отравили, – с деланой укоризной отозвался Мирнивр, – но говорить за меня, дожидаясь, пока ты вернёшься, он уже не мог. Пришлось его заменить до того момента, когда медики сказали, что он больше не выдержит...
– Пфф! – меня прорвало. – Ты! Заставил меня! Отдать приказ! А потом искать убийцу! Рисковать жизнью! Играть роль Владыки!
Я уже кричала. Только что ногами не топала. В какой-то момент сообразила, как глупо выгляжу, разоряясь перед стариком, ожидающим, пока схлынет мой гнев. Он снисходительно улыбался, что только подливало масла в огонь. И тогда я разозлилась по-настоящему. Кровь отхлынула с лица, я почувствовала, как похолодели руки. И мысли. И даже голос стал ледяным:
– Прости, отец. Ты появился слишком неожиданно. Думаю, у тебя есть для этого причина? Как и для… – я замешкалась, подбирая слово, – фиктивной смерти?