– А кто сказал, что я тебе не помогаю. Я помогаю, – как полоумный захихикал Тим. – Я – твоя моральная составляющая. Это кажется, что я для тебя ничего не делаю, а по правде я делаю всё. Я же люблю тебя, а это, между прочим, охренеть как много. На меня вон как девки западают, а я выбрал тебя. Лерка, то, что у нас будет своя квартира, это, конечно, очень круто, но если что, ты себя не рви. Мне и у бати неплохо. Всегда есть компания.
– А мне у твоего бати плохо, – в сердцах произнесла я и покосилась на отца Тима. – Спаиваете вы сына. Ещё как спаиваете. Вы что, не понимаете этого?
– Ты, Лера, глупости-то не говори. Мы, как любые нормальные мужики, можем вечером позволить себе выпить. Тоже мне, нашла алкоголиков. Любому нормальному мужику необходимо расслабиться.
– Расслабиться от чего?
– От скотской жизни, которая давит со страшной силой.
– Не знаю, как насчёт скотской жизни, но ваш сынок живёт в своё удовольствие и расслабляется от безделья, а не от чего-то другого.
– Ты, Лерка, шибко умная стала, – заступился отец за сына. – Думаешь, на работу вышла, и тебе всё можно? Выбрала Тимоху, терпи и с достоинством неси свой пожизненный крест. Так ты выпьешь с нами рюмку за субботу? Наливать?
– Нет! – злобно крикнула я и ушла в другую комнату, которую щедро выделили нам родители Тима для совместного проживания.
– Дура психованная! – крикнул Тим и принялся пить с отцом дальше.
Дела работе у меня шли замечательно, а вот в личной жизни как-то не клеилось, но свои проблемы я тщательно скрывала. На работе я была для многих примером для подражания, а значит, и по всем другим «фронтам» для общественного мнения у меня должно быть всё хорошо.
Исполнилась моя мечта. Я взяла ипотеку, и мы с Тимом переехали в собственную квартиру. Из двух вариантов: большая однокомнатная с просторной кухней и большой лоджией, либо небольшая двушка с балконом, маленькой кухней, но двумя отдельными комнатами, – я предпочла второй. Всё-таки отдельные комнаты много значат. В моих планах пока не было рожать от Тима детей, зато имелась прекрасная возможность закрыться в комнате и не видеть его пьяную рожу.
С каким удовольствием я обустраивала свою квартиру! Ездила в недорогой мебельный магазин и выбирала всё, что считала нужным. Тим редко составлял мне компанию. Разве что после очередного скандала, чтобы побыть немного грузчиком или водителем, если, конечно, был трезв.
Я по-прежнему много работала, лезла из кожи вон, чтобы доказать свою значимость и продвинуться ещё дальше. В карьерной свистопляске я упустила тот трагический момент, когда Тим стал не просто пить, а напивался и, практически каждый день, всё больше превращался в тупорылую пьянь. Тогда я ещё понятия не имела о существовании алкогольной зависимости. Вот так в один не самый прекрасный день до меня дошло, что я живу с алкоголиком, у которого в молодом возрасте уже даже перестал стоять член, превратившись в орган исключительно для туалетных нужд.
Конечно, я подумывала дать Тиму пинка под зад и развестись с ним, но меня мучило непонятное чувство вины за то, что произошло с мужем. Не доглядела, недопоняла…
Когда мы с ним познакомились, он был отличным парнем, и я не понимала свою мать, которая убеждала меня, что он неперспективный. Я ощущала только свой потенциал, а потенциал Тима меня интересовал меньше всего, если только в штанах…
Самой стыдно, насколько я была недальновидной дурой. Да и мать Тима вечно дула мне в уши о том, что только самая ужасная женщина может бросить своего мужа, злоупотребляющего спиртным. Мол, и в горе, и в радости, всё в этой жизни возвращается бумерангом… Если я брошу Тима, то всю жизнь проведу в одиночестве.
Разговаривать с Тимом о том, что он алкоголик, – себе дороже. Ни один алкоголик никогда не признается окружающим, тем более себе, что он алкаш. Срабатывает механизм психологической защиты. Как и любому алкоголику, Тиму нравилось жить в мире алкогольных грёз и при этом мотать мне нервы.
Как ни старалась, но при виде этой вечно пьяной рожи у меня не получалось сохранять спокойствие, невозмутимость и даже уверенность в себе. Внутренние комплексы тут же давали о себе знать. Если запил муж, значит, со мной что-то не так. Его отец постоянно долбил, мол, у хороших жён мужья не пьют, Тим запил оттого, что я хреновая… Мои доводы о том, что это наследственное, совершенно не действовали.
Совместная жизнь становилась всё более невыносимой. Тим стал проявлять агрессию. Правда, агрессия началась и с моей стороны. Эта пьяная скотина стала всё больше меня раздражать. Мне становилось горько и обидно, что я влезла в жуткую кабалу, сутки напролёт провожу на работе, а эта пьяная сволочь позволяет себе повышать на меня голос в моей собственной квартире. Что я только ни делала, как ни боролась с этим злом, всё бесполезно. И прятала найденные в доме бутылки и выливала их содержимое, тем самым провоцируя алкоголика всё больше и больше на агрессию. И по-хорошему, и по-плохому пробовала. Пыталась доказать Тиму, что это болезнь, что он зависим, что нужно лечиться. Взамен получала одни оскорбления и упрёки, мол, мне самой лечиться нужно, я слишком много работаю и на семью мне наплевать.