— Идём, нечего общаться с бродяжками, — цедит через зубы Тагир, порываясь схватить меня за руку и поскорее увести прочь.
От злости я готова топнуть ногой.
Да как он смеет так говорить? Бродяжка…
Она же ребёнок и плачет. Здесь явно что-то случилось.
— Тагир, выйди, иначе я останусь здесь и не сдвинусь с места, — отступив от мужа на один шаг, скрещиваю на груди руки.
Да, я упрямая. И Тагир это прекрасно знает. Ему ничего не останется другого, как вынести меня из этой школы вперёд ногами. Потому что я ему не уступлю.
Тяжело вздохнув, муж всё-таки уходит, а я тихо ликую своей маленькой победе. Значит, мне удастся успокоить ребёнка и возможно чем-то помочь.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я у малышки, опустившись перед ней на корточки.
Девочка натянуто улыбается, но ничего не говорит. Дрожащими пальцами разворачивает шоколадный батончик и жадно ест его.
Смутные подозрения забираются мне в голову.
— Ты совсем не говоришь? — в ответ малышка кивает. — Но ты меня слышишь и понимаешь?
Грудную клетку опоясывают грызущие ощущения. Так жалко малышку. Так больно!
Обнять хочется. Накормить. Помыть. И расчесать спутанные волосы, а ещё подарить ей много-много красивых платьев и тёплую шапочку с зимней курткой.
Наше общение с малышкой нарушает стандартный рингтон моего мобильника. Я только достаю телефон из сумочки и сразу чувствую, как по венам разносится новая порция злости.
Тагир!
Нужно возвращаться, иначе этот дьявол вернётся и точно вынесет меня из здания школы вперёд ногами. Я его не боюсь, а вот ребёнка он точно напугает больше прежнего.
Нехотя прощаюсь с малышкой. И когда иду к выходу, неожиданно врезаюсь в крепкое плечо. Поднимаю взгляд.
Егор?
— Не сильно ударилась? — Егор касается моего лба рукой, нежно трогая кожу.
Я ошалело смотрю перед собой, позабыв, что человеку нужно дышать. Потому что Егор аккуратными движениями прикасается к моему лицу, пальцем очерчивает контур скулы. И вдруг резко убирает руку, словно что-то вспомнив.
— Мой номер телефона…
Диктую по памяти все цифры номера телефона, самая не понимая для чего. Возможно, я ещё об этом пожалею, но это будет потом.
— Я позвоню тебе, — говорит Егор, искривляя губы в подобие улыбки.
***
Больше 10 лет назад (Юля)
— Держи, это тебе, — кладу на стол перед одногруппницей красивый конверт с моими инициалами “С&Ю”.
— Пригласительное на твою фотовыставку? — переспрашивает Лена и я киваю. — Юлька, конечно, приду. А ты всех пригласила?
Обвожу взглядом аудиторию. Да, вроде бы никого не забыла.
Начинается лекция по микроэкономике. В аудиторию входит Егор Антонович и вся группа приветствует его, вставая из-за стола.
Я внимательно слушаю Егора Антоновича, потому что с неких пор микроэкономика стала моим любимым предметом. И дело не в том, что я пытаюсь реабилитироваться в глазах преподавателя, хотя это тоже да. Просто Егор Антонович обладает удивительным талантом преподавать — ни на одной лекции наша группа не бывает такой молчаливой, как на микроэкономике.
Голос у преподавателя красивый. Завораживает. Да и сам Егор Антонович очень хорош собой. Наши девчонки с группы говорят, он холостой и молодой, лет двадцать пять, не больше. Мне тоже нравится Егор Антонович. Он производит о себе хорошее впечатление.
Устремляя взгляд на преподавателя, я не замечаю, как над моей головой пролетает бумажный самолётик и приземляется прямо на стол Егора Антоновича.
И как только Егор Антонович разглядывает своего нового “соседа” по столу, я почему-то становлюсь пунцовой, будто это сделала я.
— Любовное послание? — усмехается Егор Антонович, беря в руки тот самый бумажный самолётик и фокусируя на нём свой взгляд.
А я только сейчас замечаю, из чего сделан самолётик — это же одно из тех пригласительных, которые я раздала одногруппникам.
От стыда я готова спрятаться под партой, а ещё лучше — провалиться на первый этаж, чтобы избежать позора наверняка. Но не случается, нет.
Придирчиво осмотрев бумажный самолётик, Егор Антонович находит меня взглядом среди всех студентов. Смотрит пронзительно. А я, не придумав ничего лучшего, открываю методичку по микроэкономике и пытаюсь спрятать пунцовое от стыда лицо.