Я кивнула и вложила пальцы в крепкую ладонь. А уже в следующий миг Кеорсен закружил меня в танце.
— Не бойся, — тише произнес он, наклоняясь к моему уху, — тебе нечего опасаться. Пока идет праздник, никто не посмеет тебе навредить. Сегодняшняя ночь священна, и любое преступление в это время карается особенно жестко.
Снова кивнув, я попыталась выкинуть из головы беспокойные мысли. Для волнений еще будет время, а сегодня мой первый Праздник зимней ночи, и я не хочу запомнить его полным страхов и нервов. Сегодня я буду наслаждаться.
Кеорсен вел уверенно, но мягко. Свет зачарованных огней казался волшебным, а падающий из-под потолка снег — даром Великого. Оторвав взгляд от магии убранства зала, я посмотрела на демона и утонула в его черно-серебристых глазах.
Интересно, всегда ли я буду чувствовать себя настолько защищенной в его объятиях? Не знаю. Но сейчас, попроси меня кто прыгнуть в темную пропасть и скажи, что Кеорсен ждет внизу, я бы рискнула. Не задумываясь. С ним одним я чувствую себя готовой на любые безумства. И осознание этого пьянит сильнее любого игристого вина.
Вместе с последним аккордом. мы замерли. Склонили головы, благодаря друг друга за танец, и отступили ближе к стене, давая другим парам закружиться вокруг празднично украшенного дерева иглолиста.
Тут же, будто из ниоткуда, возник темный с подносом, уставленным бокалами с игристым вином. Кеорсен взял два и один из них протянул мне.
— Мои поздравления, дорогой братец, — возле нас остановилась Амарелия, сверля демона хмурым взглядом. — Твоя карта сыграла. Ты с самого начала это планировал? Поэтому просил заняться ее воспитанием?
Кеорсен улыбнулся.
— Ты меня переоцениваешь, дорогая. Но мне лестно.
Амарелия расслабленности брата не разделяла. Она явно с трудом сдерживала клокочущий в груди гнев. Серебро ее глаз подернулось алым.
— Надеюсь, интересы рода по-прежнему стоят для тебя на первом месте? Нашего, не Рингвардаадов! — свистяще выдохнула она.
— Не переживай, Ли. Я помню, как зовется наш род, — все с той же полуулыбкой ответил Кеорсен. — И не забивай свою прекрасную голову ненужными тревогами. Лучше наслаждайся праздником.
На секунду глаза демоницы полыхнули алым, но уже в следующий миг она смогла взять себя в руки.
— Разумеется, брат.
Еще несколько мгновений она вглядывалась в лицо Кеорсена, потом развернулась на каблуках и отошла к Верине. По дороге сняла с подноса проходившего темного высокий бокал с вином и осушила его залпом.
— Она недовольна, — отметила я очевидное.
— Если бы только она, — качнул головой Кеорсен. — Но насчет Ли не переживай. Она не ударит в спину.
— А вот я бы сейчас тебя точно ударила, — раздался сзади недовольный голос.
Я обернулась и встретилась взглядом с Лунарой.
— Привет, — мои губы дрогнули в улыбке. — Рада тебя видеть.
— Рада? Рада?! Ты издеваешься?! Еще, может, скажешь, что скучала?
— И это тоже, — моя улыбка стала шире.
— Ты могла хотя бы дать знать, что в порядке!
— Лу, сдержанней, — холодно напомнил Кеорсен.
Лунара осеклась, бегло огляделась, удостоверилась, что все вокруг слишком заняты обсуждением главного события ночи, чтобы заметить эту вспышку гнева. Потом вновь повернулась ко мне.
— Прости, я бы очень хотела, — поспешила заверить ее, — но не могла.
— Прощу, — буркнула она. — Но если поступишь так еще хоть раз, в жизни с тобой не заговорю, Рингвардаад!
Я вновь не смогла сдержать улыбки. Странным образом недовольство демоницы наполняло мое сердце радостью. За фасадом раздражения и обиды чувствовалось плохо скрытое беспокойство. Лунара переживала. За меня. За простую человечку, какой я оставалась в ее памяти все эти недели.
Только я открыла рот, собираясь уверить, что тоже волновалась, как слова вдруг кончились. Заметив перемену в моем настроении, Лунара обернулась и тихо выругалась.