— Во чешет!
— Лобает!
— Дает стране угля!
— Хоть мелкого, да до хера!
— Жги, Никола, жги!
— Ноги как макаронины!
— Выфигляривает!
— Эй, начальник! Хочу на волю! — развязно прокричал вошедший в раж Никола.
Он задыхался, но не покидал сцены и, пока хватило запалу держаться на ногах, выламывал замысловатые коленца и бесшабашно взбрыкивал. Вконец обессиленный, пошатываясь на подгибающихся ногах, он вернулся на свое место с пробудившимся, сияющим взором.
Мы били в ладоши, не помня обид и зуботычин, искренне приветствовали его поразительное мастерство.
Едва дыша, Никола привскочил и прерывисто гаркнул:
— Цыганку ломите! Она тоже умеет!
Смуглую девочку лет десяти, безволосую, темноголовую, вытолкнули вперед. В ее ушах сверкали полумесяцы сережек. Девочка плавно ступала, притоптывая каблуками и напевая протяжно:
— Кай енэ, да кай енэ…
Темп возрастал. Она то упоительно кружилась, широко раскинув руки, то заламывала их, то склонялась низко, едва не касаясь пола. Вся ее вертлявая фигурка извивалась по-змеиному, трепетно, не по детски дрожали плечи, и во всем ее танце чувствовалось что-то вольное, вызывающее и даже нахальное. А протянутые ладони занимались своим исконным ремеслом: выклянчивали хоть что-нибудь. Но подавать было нечего.
Совсем неожиданно отчудила маленькая цыганочка, прибывшая вместе с нами. Метнувшись вперед, она без усилий, задорно и непринужденно повторила в малейших подробностях и танец, и наигрыш старшей соплеменницы.
Лапоть слетал в столовую за ложками и неумело принялся выщелкивать какой-то мотив.
Трогательное, дивное ощущение праздника пронзило меня, повлекло в нереальность беззаботной жизни, в которой можно было пуститься во всю прыть за цыганками, отколоть что-нибудь сногсшибательное, ошеломляющее для всего приемнитского сообщества.
По залу расплескалось самостийное веселье: кричали, хлопали, топали, — кто во что горазд. Горбатый орал:
Встрепенулись гости, вскинулась начальница.
— Хватит! — громко прервала она бурливую разноголосицу. — Молодцы! Концерт окончен!
Зал зажужжал уже по-новому, скучно и деловито.
Похудели и съежились радужные воздушные шарики, уныло обвисли измызганные алой грязью мятые обои. Только одинокое лакированное пианино с замкнутой клавиатурой так и не исторгло из своих таинственно волшебных внутренностей ни единого звука, не нарушило своего затянувшегося безмолвия.
Гостей проняло и грустное пение и веселый перепляс. Чинно и умиленно выщебечивали они признательность слегка ошарашенной, растроганно улыбающейся начальнице.
Гости приложились к праздничному киселю и, откушав, обошли приемник. Скорей, скорей мимо детей, мимо столов и печек, с вымученными, натянуто-благоговейными улыбками да короткими деловыми фразами. Ни одного вопроса, ни одного слова воспитанникам, хотя осчастливить нас было так легко простым обращением: каждый мечтал о капле доброго внимания.
Мы не спускали с них глаз, любопытных, истосковавшихся по участливым лицам. Но от чужих физиономий веяло казенной осторожностью и холодной сдержанностью, словно помимо только что устроенной сладенькой показухи мы способны сорганизовать и нечто настоящее, — не дай Бог увидеть и услышать! — и гости отлично осведомлены об этом.
— Уедренивают! — зло проблеял Горбатый, глянув в окно. — Недолго музыка играла, недолго фраер представлял!
Педя, подражая голосу козлика, визгливо и очень похоже выкрикнул:
— Жил был у бабушки серенький козлик, а?
— Хрен на! — рявкнула в ответ группа как вышколенная.
— Серенький козлик, — продолжил Педя. — Бабушка козлика очень любила, а?
— Хрен на! — отозвалась снова группа. — Очень любила …
6
Праздничный вечер
Засиженная мухами лампочка на длинном шнуре то отчаянно разгоралась и больно слепила глаза, то багровела и почти совсем гасла. Трепетный свет лизал желтые лица на белых подушках.
Никола с веселой компанией старших ребят притащился к нашему камельку, в гости к Горбатому и Педе. Костлявые спины и плоские зады опоясали горячие бока печки. Настрой сегодня особый. Пережитое возбуждение разбередило и согрело души, не терпелось продолжить утренний концерт. Николу распирало желание петь. Он заводил негромко еще в группе: