Алексей закурил и от волнения поднялся, ходить стал вдоль скамейки туда-сюда.
– Лёха, не мельтеши, сядь, – Илья снова приготовился пальцы загибать. – Теперь нас послушай. Мы с Андрюхой говорили про тебя. И всё понимаем. Тебе сложнее крутиться между внешним миром, Надеждой, и родителями нашими.
Мы просто с ними полаялись на предельных оборотах и ушли. Ни я, ни Андрюха не хотим, чтобы отец нас тянул вверх, подсаживал повыше. Мы сами – пацаны с улицы. И друзья у нас – работяги, слесари да токари, спортсмены, артисты-пьяницы, чертежники из проектного института, фотографы из парка. Обкомовских вообще не знаем. У нас в друзьях только уркаганов нет, как у тебя. А в остальном – живём, как и ты жил до женитьбы. Отец от нас отстал. Мать тоже. Так, пару замечаний отвесят за месяц – и всё.
– Да быть не может, чтобы он вас не попытался в обком посадить. Через горком, горисполком. С пересадкой, короче. Или сразу – в инструкторы с дальнейшим ростом вверх, – Лёха улыбнулся.
– Пробовал, – Андрей тоже вспомнил что-то, улыбнулся. – Ему нужна смена. У него бешеные связи по всей области, в Алма-Ате и Москве. А ему лет десяток ещё – и на пенсию. Надо эти связи удержать, чтобы до старости жить, как привыкли. То есть, всё иметь. Не бояться старости. Да ту же власть проявлять через своего человека. А кто для этого подходит на все сто? Только свои. Родня. Это самый верный способ не потерять власть целиком. Он без неё, без власти зачахнет и болеть начнет, и помрет скоро. Она хуже анаши и кокаина наркотик – власть. Вот мы с Илюхой сорвались с крючка. Ну, честно, подвели отца. Поломали ему надежду и планы. Я год каменщиком вкалывал, потом прорабом полгода, сейчас замначальника СМУ. Потому, что практически жил на стройке. В каптёрке ночевал и первым на работу из неё приходил. Илюха в трест устроился после техникума. Его туда по распределению направили. Младшим сотрудником в отдел технического контроля. Так он тоже не вылезал с утра до ночи со стройплощадок городских. Через год его собрание работяг выбрало начальником отдела этого. За толковую работу по контролю за качеством. Собрание!!! А рабочих, если не захотят, сам Брежнев не уговорит. Теперь – твоя очередь. Сорвешься – уважать будем ещё крепче. Не сможешь – считай мир твой привычный рухнул. Ни друзей душевных не станет, ни занятий любимых. Зависти к тебе будет много, ненависти и полного недоверия. Как ко всей КПСС. По улицам запретят шарахаться. Отец вон только пятьсот метров проходит до обкома. Обычных людей мимоходом видит. Или из окна машины. Всё!
– Смотри сюда, – Илья загнул мизинец. – Думаешь, отец приказал ректору дать тебе свободное посещение? Ни фига. Редактор газеты сам попросил. Потому как сам решил, что отцу будет приятно и он редакторское рвение оценит, похвалит мысленно. Он же не идиот. Догадывается наверняка, что Альтов знает, где ты работать хочешь. И прекрасно чует, что через год-другой, когда ты наберешь информации всякой по области, опыта пропагандистского наберешься, секретарь Альтов сразу заберёт тебя в обком.
– Отец тебя скоро всё равно начнёт готовить к работе в своей всесильной коммунистической конторе, – вставил Андрей. – Повторяю. Ему нужно подготовить своего человека на своё место. За пять лет он это сделает легко. Сам не заметишь как.
Илья загнул палец безымянный.
– Пошли дальше. Как ты считаешь, Надьке разрешили закончить институт за два года вместо четырех потому, что отец попросил? Хрен там! Он и не думал об этом ни разу. И помочь ей, простой студентке, подготовить ещё на втором курсе кандидатскую, а потом в Москве её защитить успешно, тоже он приказал ректору? Блин! Да они сами из кожи лезут, чудеса всякие творят, благородные поступки совершают, чтобы тесть твой отметил. Чтобы батя наш записал в блокнот настольный: да, вот какой хороший человек ректор Никифоров. Будем его беречь и всячески поощрять. Сами всё делают, понимаешь? Угождают наперёд
– Надюха сейчас сама может запросто и экзамены за все курсы сдать, – Лёха громко засмеялся. – Она как трактор пашет безостановочно. С утра до ночи. Всё уже выучила. И кандидатскую хоть завтра защитит. Язык и фонетику свою она получше преподавателей знает. Но хрен бы кто разрешил ей и экстерном сдавать, и кандидатскую делать, будь она дочкой киномеханика из кинотеатра «Казахстан». А наш ректор уже ей все разрешения выписал. И печать влупил здоровенную!