– За мной, салабон! – скомандовал воин и побежал обратно. Лёха ускорился и не оставал. Прибежали к длинному двухэтажному дому белого цвета, перед входом в который по бокам стояли на древках два флага. Один красный с серпом и молотом. А другой – голубой сверху, зеленый внизу, а посередине полотна два желтых контура самолётов. Между ними парашют с красной звездой на стропах и слева направо внизу золотыми буквами слова: «Никто, кроме нас!»
– Потом рассмотришь, – оглянулся младший сержант. – Сейчас бегом за мной к подполковнику Соболю. Он зам.нач.штаба. Ты, салага, уже в полку. Поэтому гражданские слюни вытри и веди себя как солдат. Понял? Зайдешь к Соболю – не мяукай. Книксены ножками не делай, а щелкни каблуками и скажи: « Здравия желаю, товарищ подполковник». Дальше оно всё само пойдёт. Он постучал и открыл дверь.
– Разрешите обратиться, товарищ подполковник!
– Разрешаю, – сказал Соболь.
– Опоздавший прибыл самостоятельно. Разрешите войти!
– Разрешаю, – подполковник отложил в сторонку бумагу и ручку.
– Здравия желаю! – выкрикнул Лёха. – Алексей Малович из Казахстана. Направлен для прохождения службы в сто тридцать седьмой полк ВДВ. Был по работе в командировке, потому не смог прибыть с командой призыва.
– Проходи. Вот твой стул. Бумаги все сюда клади.
Он минут десять изучал всё, что было в папке, после чего распорядился.
– Рядового Маловича переодеть, накормить и в девятнадцать ноль-ноль не опоздать и отправить его в тульскую школу боевой подготовки на почтовом автобусе. Сопровождающий – сержант Воловец. Вопросы есть?
– Никак нет! – встал по струнке младший сержант.
– Выполняйте, – Соболь передал ему папку, снова придвинул под глаза лист и взял ручку.
Через час Лёха, накормленный до отвала в пустой солдатской столовой двумя большими кусками рыбы, картофельным пюре в глубокой алюминиевой чашке и чаем с толстым ломтем хлеба, на котором как-то разместились два больших кубика масла, пошел с сержантом на склад и переоделся в новенькую форму. Выдали ему точно по размеру гимнастерку, галифе, тельняшку, голубой берет с эмблемой ВДВ на боку и звездой спереди. Ну, а ещё ботинки на толстой подошве. Высокие, сужающиеся кверху, они зашнуровывались по всей высоте.
– Всё! Хоть и без присяги пока, но ты уже не просто солдат. Ты теперь герой десантник, – сержант Воловец хитро улыбнулся и спросил: – Какой у нас, героев, девиз-то?
– Никто кроме нас! – бодро ответил Лёха.
– Ну и молоток, что сообразил, – сержант пошел к скамейке, на которой курили несколько крупных фигур в беретах. – Садимся тут и ждем почтовика. Бумаги не потерял свои? А, вот они. Хорошо. Ждём. Вольно. Расслабься.
В девятнадцать ноль-ноль почтовый автобус остановился возле скамейки. В него погрузились трое парней с автоматами да Лёха с сержантом. Автобус тронулся, выехал из части и Воловец толкнул Лёху плечом в плечо.
– Зовут как?
– Лёха, – ответил Малович Алексей.
– Ну, поздравляю, Лёха! – сказал сержант. – С этой минуты пошел срок твоей службы. Запомни её.
Лёха сосредоточился. Огляделся вокруг. И запомнил. Цветут яблони, летают ласточки, бежит сбоку длинный серый бетонный забор части. Понятно стало, что солдатская жизнь пошла от нуля к дембелю. И, чувствовалось, что будет в ней столько всего нового и нелёгкого, чего никогда не забудешь. Даже слегка жутковато стало с непривычки.
В тульской «учебке» сначала отбирали солдат на пригодность к разным работам в армии. В ВДВ ведь не только технично драться учили и смело с парашютом прыгать. Это делали все. Но у каждого ещё своё дело было. Одни работали радистами. Стучали ключами азбуку Морзе. Другие изучали подрывную диверсионную работу. Разведчики осваивали сложности маскировки и поиска секретов, которые предстояло незаметно рассекретить и донести командирам. Были штурмовые роты. Они целыми днями и ночами отрабатывали искусство внезапно, перепрыгнув незаметно через любые препятствия, напасть, порушить всё и победить. Да много чего ещё было такого, о чём Лёха сам в жизни не догадался бы.
Вот привели его в учебный класс на следующий день утром. В комнате за длинным столом сидели три офицера. Посередине учебного класса стояла табуретка с инвентарным номером тридцать шесть на ножке. Капитан с большими русыми усами и наколкой «ВДВ» на левой кисти кивнул Лёхе на эту табуретку.