Время шло быстро. Засуетились люди во дворе. Машины-«волги» поранее становились в очередь перед подъездами, чтобы сотрудники аппарата обкома
не ждали свой транспорт, помогающий им добраться до подъезда с большими дубовыми дверьми, которые находились в десяти минутах неспешного пешего хода от дома. Через двор обкомовской «деревни» одиночными пулями быстро пролетали жители верхней части города, работающие где угодно, на стройке, например, но в части нижней. Ускорялись они не потому, что не хотели смущать обкомовцев простецкой
одеждой или ботинками местной фабрики. С утра во дворе всегда дежурили три милиционера, а на четырёх выходах с территории поселения начальников
тоже дежурили сержанты с кобурами на боках. Вот мимо них надо было не пройти, а именно промелькнуть. Народ этот ничего незаконного не делал, но милицию остерегался инстинктивно, возможно даже на генетическом уровне. Время, когда людей хватали и сажали без разбора прошло вроде давно, но подсознание нового поколения имело почему-то ту же осторожность в общении с властями, что поколение предыдущее. Больше ничего забавного во дворе не происходило. Не торчали возле детской площадки тётки с большими бидонами, которые и зимой и летом возили в город из ближайших сёл молоко. Тех, кто рыбу возил свежую на повозках с лошадью и бричкой, где в сене лежали караси, окуни и щуки – тоже не тянуло сюда. Мясо свежее со своих подворий, картошку, лук и прочую надобность на маленьких УАЗиках колхозный народ продавал в рабочих районах, на площади возле вокзала, но только не здесь. Потому, что в этом здоровенном дворе каждая квартира была забита всем этим добром из спецмагазинов и таких же специальных продуктовых баз.
Где-то в половине десятого прибежала тёща в спортивном костюме, какие выдают членам сборной СССР, в кроссовках «puma» и бейсбольной кепке.
– Привет, молодёжь! – сказала она бодро и громко, как только открыла дверь своим ключом и ворвалась в прихожую. – Через полчаса едем. Подходите. А я тут у вас вчера забыла забрать свои резиновые перчатки. На даче тоже ведь надо посуду мыть. Ой, а чего это вы такие?
– Какие? – удивилась Надя. – Нормальные вроде.
– Нет, вы как будто не спали совсем, – тёща насторожилась.– Вы не ругались случаем всю ночь? Знаю я одну такую пару.
– Лариса Степановна, нам не с чего ругаться. Повод всю ночь искали. Это да. Но не нашли к утру. Попутно играли в шахматы. В шашки и в карты. В дурака, – Лёха веселился. – Год же не виделись, потому и не играли. А тут – на! Целая ночь до дачи. Только в шахматы пятнадцать партий сыграли. Надя победила.
Лариса Степановна ещё раз внимательно оглядела обоих, недоверчиво хмыкнула и неистощимая энергия унесла её обратно, оставив легкий ветерок, пахнущий «Красной Москвой» и бразильским кофе, который она по утрам молола кофемолкой и варила в турке.
Скучные полчаса прошли намного медленней, чем бурная ночь. Подъехал Иван Максимович, багажник загрузили под самую крышку и уехали на дачу.
В одиннадцать на площадке возле дома дачного, уже утонувшего в яркой окружающей зелени майских деревьев, собралась вся бригада родственников и примкнувшая к ним дружественная пара Эйдельманов. Исаак Абрамович выставил на стол бутылку несуществующего в Зарайске «бренди», а Элла Моисеевна прислонила к ней огромную коробку конфет «Слива с коньяком в шоколаде». В Москве, наверное, купила. Возможно, летала специально за коробочкой. Лёхины родители привезли три солёных арбуза. Отец сгонял во Владимировку. Оттуда же он приволок три больших банки солёных сырых груздей и банку вишневого варенья, сваренного из дикой вишни лесной по рецепту прабабушки Лёхиной бабушки. Братья Илья и Андрей, как и Лёха, кроме жен и детей не взяли с собой ничего лишнего. И началось дневное интеллигентное пиршество, которое обозвали пафосно: «Во славу защитников Родины нового поколения». Лёху поздравляли, говорили ёмкие и содержательные тосты, не соответствующие его патриотическому тонусу, отсутствие которого Лёха ухитрился ничем не выдать. Потом выступил лично гвардии рядовой Алексей Малович и заверил всех, что если завтра война, если завтра в поход, то он пойдёт в первом ряду защитников. Все поаплодировали и на этом торжественная часть закончилась. Маленьких детей отпустили вольно бегать и ползать по изумрудной траве, Мужчины взрослые пили «бренди» и сосредоточенно беседовали о серьёзном, важном и насущном. Женщины ушли планировать будущий размер огорода и прикидывать – куда что посеять, посадить или вставить готовую рассаду. Молодые семьи рассортировались по интересам. Илья, Андрей и Лёха пошли купаться на Тобол, несущий свои мелкие волны прямо за забором дачи. А жены их переоделись в купальники и залегли привлекать на себя загар поверх одеял, которые расстелили за пределами дачного двора на открытом месте среди ранних рыжих цветков и молодого клевера.