Лёха у родителей был один. И до женитьбы на действительно очень хорошей дочери секретаря обкома КПСС вполне сходил за умного. Учился хорошо, книжки читал и даже на работу его взяли такую, куда берут умных.
Но после женитьбы родственники все однообразно высказались, что он дурак полный. Полез кататься не в свои сани. И не стали с ним больше дружить. Да и предрекли ему судьбу неказистую, которая в ближайшем обозримом будущем посадит его по горло в глубокую не очень тёплую лужу. Все свои и родные родственники у Лёхи сами вроде умными были, а потому женились только по рангу, и в свои собственные сани чужеродных тел не сажали. Просто им всем повезло как нормальным дуракам, которым везение на роду написано. Парадокс, в общем. Полезный.
Ну, окончив два ВУЗа, разошелся Алексей Малович с женой, хоть и не развёлся официально пока. Вернулся на родину, а его редактор на работу не взял. Потому, что это был умный редактор, а слух о том, что теперь семье Альтовых Лёха и не родственник, и не друг желанный, разлетелся по маленькому Зарайску быстро. И подставлять свою редакторскую голову под возможный щелбан Альтова с оттяжкой ему было не интересно.
Побегал Лёха по всевозможным, далёким от журналистики местам, чтобы хоть как-то зарабатывать даже малость. У родителей деньги просить не ворочался язык. Они его кормили и уже это было для Лёхи вполне стыдно.
Он думал о том, чтобы вернуться на работу туда, где он уже прошел испытание. В Горьковскую молодежную газету. Но ехать было не на что. И жить в первый месяц до первой тамошней зарплаты денег тоже не имелось. Можно было занять. Но при одной мысли об этом ему становилось так нехорошо, будто он вернулся из Москвы, где не в элитном ВУЗе учился, а бичевал на вокзале два года.
Устроиться в Зарайске можно было только строителем, который пашет без квалификации на подхвате. И уже почти нанялся он в зарайский строительный трест. Но случайно зашел как-то на стадион. В то время, когда его тренер Ерёмин тренировку вёл.
– Я пить прекратил, – сказал Лёха Николаю. – Уже два месяца не прикасаюсь к стакану.
– Кто б сомневался, – пожал ему руку тренер. – У тебя психоз был. Пьянка в него вполне вписывается. Но сейчас нервный срыв прошел, и ты должен был сам догадаться и понять, что ты дурак.
– Дурак? – улыбнулся Алексей.
– Типичный, – Ерёмин сел рядом с Лёхой на нижнее сиденье трибуны. – Ты что, рассчитывал жить прежней вольной жизнью после свадьбы? Даже если бы женился на швее с «Большевички», которая зарабатывает крохи, да ещё и сирота. Хрен бы! И там ты был бы уже не свободен. Но швея быстро бы научила тебя и по дому работать, и деньги в семью сдавать. А тебе, бляха, не повезло. Тебя взяли в семью великана местного, как кусок пластилина. И когда надо будет, слепить из него то, что нужно семье. Взяли на полное гособеспечение. Пальцем не надо было шевелить. Всё сами в рот клали, только жуй! Был у меня такой приятель. У жены батя генералом работал. Вот приятель спился и сдурел. Он в семье не мужиком был, а кем-то вроде ребёнка-сосунка. Всё ему дали. Даже автомобиль. Потому, что тесть хотел видеть зятя будущим генералом. Вовка-то уже отслужил рядовым и его послали в училище. Слава богу, в том же городе. Ну, отучился и год всего лейтенантом был. А потом за три года стал подполковником. Но до того ему военная работа поперёк горла была, что он сперва развёлся, потом его с работы комиссовали вроде бы по здоровью. А делать-то он больше не умел ничего. Пить начал. Пришибли года три назад в кабаке. Сейчас инвалид.
– Похоже на мою жизнь, – сказал Лёха. – Разве что ещё не инвалид.
– Ты просто дурак. – повторил тренер. – Понимаю, что любовь – штука коварная. Но тебе надо было вовремя сообразить, что жить тебя заставят по законам семьи. Работать определят туда, где ты будешь расти вверх и заменишь тестя своего во власти. Андрюха-то, вон он, кстати, разминается, отказался по стопам отца идти. И брат старший тоже. Но они дети его. Им легче не согласиться и сбежать из-под контроля. А ты кто? Приобретение случайное. Подходящее. Куда бы ты, блин, делся? Забрали бы из газеты в обком так внезапно, что ты и хрюкнуть бы не успел. Но ты забузил. Верно? И с женой, я просто догадываюсь, вы стали жить каждый по-своему. Без надзора тотального. Ну и жена тебя, мягко говоря, попёрла. И теперь тебе здесь, в Зарайске – не жизнь. Даже если тесть не приказывал ограничить тебя в допуске к престижным работам, то ни один начальник тебя сам не возьмет. Подстрахуется на всякий случай.