— Шагай — у нас состоит содержательный разговор. Парни, ни в коем случае не выходите из комнаты. Отвечаете головой за жизнь малыша.
Когда Акын застыл на месте, я сильно ударила его в спину, заставляя пошевелится и мы вышли в коридор, где я встретила бабушку, которая презрительно осматривала своего внука.
— Оказывается, Караджа права и не каждый имея фамилию Кочовалы перенимает самое лучшее от своих предков. Я позабочусь о том, чтобы никто с района не оказал тебе поддержки. Сделаю большее — поставлю запрет на твое вхождение в Чукур.
— Я бы не стал бросаться словами на твоем месте, бабушка. Ведь один раз вы поцеловали мне руку и совсем скоро я останусь единственным, кто удостоится такой привилегии. Ты сама будешь ползать на коленях и умолять, чтобы я занял место дедушки, — больной на голову Акын до сих пор грезил своими мечтами.
— Бабушка, иди к Идрису — дальше я сама. Не будем будить целый дом, Акынчик, а разберемся как взрослые люди, не привлекая внимание посторонних.
— Принимается.
Еще бы ты не принял. Он зашагал вперед, не решаясь пойти наперекор, когда пистолет упирается ему в голову и в любую минуту выстрелит. Акын знает, что я не Садиш, которая его любила или мама, которая не могла поперек что-либо сказать, я достаточно от него натерпелась, чтобы без проблем нажать на курок. Слишком много дозволил, господин Акын к маленькой девочке, которая не могла дать отпор, но все изменилось и сейчас я тебе это докажу.
Толкнув его с крыльца, я убрала пистолет, поставив заранее на предохранитель и стала спускаться медленно, закатывая рукава.
— Помнишь наше детство, Акын? Славное время — для тебя, но не для меня. Избил невинную маленькую девочку вымещая злость из-за того, что был слаб по сравнению с другими мальчишками. Я выросла и готова расплатиться с тобой за каждый удар, — я поравнялась с ним, вставая напротив. — Я ждала этот день очень долго.
Ошибочно на тот момент посчитала, что смогу справится, раз у нас одна весовая категория и ростом мы не особо отличаемся. Я замахнулась, но он предвидел это и поставил блок, ударив меня с кулака по щеке и не выдержав я оступилась, но смогла удержаться на ногах. Не так просто, Акын, не так просто. Извернувшись я ударила его по колену, вынуждая упасть и воспользовавшись моментом ударила по лицу, прямо в глаз, но меня повалили. Акын кинул меня на землю и замахнулся, но его внезапно откинул кто-то и он пролетел несколько метров. На локтях, я поднялась немного и увидела мельком лицо Аяза, прежде чем он стал нещадно бить по Акыну удар за ударом.
— Мразь. Тюрьма тебя не исправила, а превратила в животное, — слышала я хриплый голос Аяза в перерывах между ударами, а бил он его по всему, куда дотягивался. — Девушку бить только можешь? Я засажу тебя обратно в тюрьму, где ты будешь гнить до конца своих дней.
Игнорируя боль в щеке, я встала на ноги и подбежала к ним, оттаскивая Аяза за плечи. Перед нами лежал Акын весь в крови, смеясь, когда я все-таки остановила Аяза, удерживая от убийства. Да, вот она настоящая реальность. Понятно, почему дяди мне не разрешали лезть в такие дела — девушки намного слабее мужчин в физическом плане.
— И с тобой она переспала что ли? — спросил Акын, сплевывая. — Скажи хоть ты у нее, что там все золотом покрыто или что?
Аяз хотел было дернутся, но я попросила его не лезть и спросила у Акына:
— Что за фигню ты несешь? Вообще откуда этот бред взялся?
— Ну Азера ты же чем-то привлекла, — он сел, дотронувшись до травмированной губы, продолжил: — Иначе, почему он взбесился, когда увидел ту запись?
— Какую запись? — я похолодела, заранее уже зная ответ на вопрос. Джеласун клялся, что удалит, но оказывается не один мужчина в моем окружении не способен выполнять свои обещания. Я до последнего верила, что это не правда.
— По глазам вижу, поняла какую. Вот думаю, может разослать по всему Чукуру, чтобы стереть ту пыль, которую ты бросила им в глаза примерной девочки. Как думаешь?
Уже я не могла сдержаться и дернулась в сторону Акына, но Аяз успел поймать, удерживая за талию и отчаянно зашептал:
— Не поддавайся гневу. Он просто бесится, что тебе удалось получить все за короткий срок без усилий, а он же оказался в полном дерьме. Я уничтожу запись и заберу его. Успокойся.
Мое тело расслабилось и Аяз выпустил меня из рук, подходя к Акыну, поднимая и защелкнул наручники на руках. Так даже лучше. Если бы не братья Азера, то я бы стала думать, что Азер украл Идриса, но их слова и воспоминание реакции Акына на ребенка хватило, чтобы понять, что нас чуть ли не обвели вокруг пальца. Не удалось и все благодаря людям, которым я не безразлична. Раньше я и представить не могла, что получу такую огромную поддержку.
Акына увели и я зашла в дом, где в гостиной уже собрались бабушка, госпожа Фадик, Дамла и Акиф с Йылмазом. Девочки подменили их. Присев на кресло я обвела каждого взглядом. Дверь позади меня открылась и я увидела Каана и Дуйгу, которые бегали, чтобы разведать обстановку. Встав около меня, Дуйгу поспешила поделиться:
— Кочовалы забрали деньги Бюлента и ищут то, чтобы могло заставить Азера склонить голову и отдать девочек. Вы уже знаете…
Она не стала заканчивать предложение, а тут и так понятно. Все что дорого Азеру у нас в доме, но только если девушек не тронут, то братья могут пострадать от рук Кочовалы. Мамы опять не было. Госпожа Фадик, всполошилась увидев мою щеку, когда я повернулась, чтобы осмотреть Йылмаза с Акифом и бросилась за аптечкой.
Фадик стала обрабатывать рану, а я обратилась к бабушке:
— Теперь ты видишь к чему мы пришли? Твои сыновья не остановятся, сын госпожи Фадик не остановится и итог у них один — смерть. Все ради мести? Готова пожертвовать нами, но отомстить? Смотри, прямо сейчас у тебя есть шанс разрешить нам идти дальше и остаться в живых, но ты упрямишься. Мое сердце не настолько черствое, чтобы я спокойно дала умереть отцу, дядям, Идрису, но твое сердце превращается в камень. Я не хочу умирать, девочки сидящие возле Идриса тоже, но положение может изменится. Они должны перерасти из статуса врагов в друзей, а единственное, что от тебя требуется не запрещать, а положится на нас. На моей стороне Чукур, полиция, вся семья Азера и такой поддержки не получал никто из твоей семьи. Я в безопасности, но только в том случае, если буду действовать, а не сидеть в закрытой комнате. Ты дала неделю, значит, я имею право выполнить задуманное.
— А что будет спустя неделю? То есть, если ты не справишься? — спросил Йылмаз и Фадик прочитала по нашим лицам, что не самое хорошее.
Дуйгу же нервно сглотнула рядом со мной, зная тот самый секрет. Йылмазу нельзя ничего говорить, ведь уже имели опыт, знаем, а такую информацию он растрезвонит в любом положении.
— Допустим, я дала разрешение, — мы смотрели друг друга в глаза, неотрывно. — Не будешь ли ты бросаться в огонь, как твой отец, как Ямач ради того, чтобы добиться правды и остановить это безумство? Не полезешь драться с мужчиной, как попробовала сейчас, поддавшись эмоциям?
Бабушка мне дала время на размышления, а Фадик тем временем села со мной и взяла мою руку в свои ладони, поддерживая. Она знает, что именно я стала спасением ее семьи и больше никто не сможет спасти ее детей. Все до одного погибнут, если не от руки Кочовалы, то от рук Тимсаха, Муртазы и возможно Юджеля, который пока даже с постели встать не может. Господин Вели, не выходил на связь и я очень сильно рискую без его поддержки продолжать биться. Времени совсем нет и я зная это, достала из кармана ключи и передала Дуйгу, попросив наклонится и прошептала на ухо:
— Увези Йылмаза и Акифа в дом Вели, пока не поздно. Справишься? — она взяла ключи, посмотрев на братьев и еле заметно кивнула, выпрямляясь. — Акиф и Йылмаз, Дуйгу хочет вам кое-что сказать.
— Что сказать? — в очередной раз спросил Йылмаз и из губ Дуйгу выплыл небольшой свист. Ненормальные.
— Идем, — ткнул Акиф его в плечо, выходя из гостиной.
Дождавшись, когда они выйдут, я опустила голову и облизнув сухие губы ответила бабушке: