— Сильно полюбила, дочка, — вымучено выдала бабушка, не прекращая своих поглаживаний, но наши слезы уже высохли. — Больше, чем себя. Твой дедушка солгал, что убил ее и я поверила, но великий Идрис Кочовалы не уничтожит то, что ему запало в душу. Всегда самое лучшее для него, указывает на ошибки других, а сам давно не ангел. Не бойся, ты не повторишь мою судьбу, ведь ты совсем другая.
— Не надо, бабушка, — попросила я. — Прости, что спрашиваю, но этот вопрос давно терзает меня. Когда нас в последний раз похитили, я увидела запись и лишь ты одна смотрела так, как будто к чему-то призывала. Дедушку, да?
— Твоя проницательность удивляет. Да я обращалась к дедушке, — грустно, ответила Султан. — Незадолго у нас был разговор. Я ему сказала, что сыновья достаточно настрадались по его вине и когда настанет момент, то его очередь принимать жертву. С моих детей достаточно. Мужчины развалили несокрушимое, лишь побежав за своими потребностями.
Я внучка своей бабушки и мыслим мы зачастую одинаково. Просидев с ней около часа и покормив друг друга мороженным, бабушка вспомнила.
— Точно. Тебя там в кустах сидит, ждет Джумали.
— В каком смысле? — не совсем поняла я.
Бабушка отодвинулась и погладила меня по щеке с улыбкой произнесла:
— Чукур не хочет терять свое сердце, без которого не сможет жить. Во дворе настоящая засада по твоему похищению и удержанию в Чукуре. Решай сама, как с ними поступишь. Сильно только не заставляй нервничать, Джумали, все-таки ты знаешь о его импульсивности не понаслышке.
Я помогла бабушке убрать со стола и когда она пошла спать, специально закинула в сумку вещи, надела куртку и кроссовки, накинув капюшон вышла на улицу, держа в руке кое-что. Неся в другой руке сумку, услышала из ближайшего кустарника:
— Меке, чтобы я хоть раз после того, как ты поел горох пошел с тобой.
Прикусив губу, сдержалась от смеха и пошла дальше. За спиной услышала шаги и резко развернулась, поднимая руку вверх, показывая припрятанный муляж гранаты с вырванной чекой и предупредила, стоящего передо мной дядю в маске:
— Не смейте! Кто-то давно не возвращался за решетку? Только попробуй сделать шаг и звоню в полицию, благо знакомые есть. Или же взорву все здесь. Как всегда предоставляю выбор.
Тут кусты зашевелились и из них вылез Аяз, пожимая плечами:
— Прости, меня шантажировали.
— Возвращайся в дом, Караджа, — грозился Джумали и снял маску. — Я не позволю тебе уехать из Чукура. Хочешь работать? Учится? Я позволяю тебе это, но на своих условиях.
— Диктуй, — попросила я, не опуская руку.
— Ты живешь в Чукуре, едешь куда-либо только с водителем, ведь я видел во что превращаются машины после тебя, — я показательно зевнула. — Караджа!
— Лови!
Я кинула в воздух гранату и дядя поймал, но перепугался не на шутку.
— Открой, — попросила я. — Отвинти крышку и узнаешь сюрприз.
Дамла мне успела шепнуть, когда я собирала показательно вещи, что Джумали сам еще не знает, поэтому согласилась, чтобы я рассказала. Подозрительно покосившись на меня, брутальный Джумали Кочовалы достал тест на беременность и не сдержался, прорычав сквозь сжатые зубы:
— Ну, все — я этому Куртулушу покрашу на терке его…
— Кхм-кхм, — кашлянула я и не дала развиться его дьявольским мыслишкам о том, кого больше не существует в моей жизни. — Поздравлю, вас дядя Джумали с тем, что в достаточно престарелом возрасте вам так месяцев через семь или восемь придется подтирать попу еще одной Карадже. Ее то вы сможете лицезреть и не смоетесь в тюрьму.
Из кустов послышались посвистывания и мужчины вылезая, стали одобрительно кричать, а до дяди слишком долго доходило.
— Поздравляю, папаша. Побежишь, обнимешь жену, пока я переговорю с Дуйгу? Тут охранников…
Меня подняли и закружили в воздухе. Дядя радостно закричал:
— Я стану отцом! Ха-ха, девочка я теперь вами точно займусь.
Только в нашей семье ужасный день может поменять краски благодаря чудесной новости. Я стану тетей во второй раз, открыв сердце именно для детей. Как и говорила, Азер, благодаря тебе отныне я не ощущу радость материнства и замужества. Я любила и буду любить тебя до конца жизни, издалека. Твоя, королевская роза, Караджа Кочовалы.
Глава 50
Прошло полтора года…
А вы думали моя история закончилась? Ошибаетесь, дамы и господа. Сегодня у меня выпускной, ведь я закончила экстерном институт преждевременно с отличием и прямо сейчас поеду за дипломом. Накинув сливовый брючный костюм, обула черные лодочки, сделала макияж и распустила кудрявые волосы. Девочка со шрамами на сердце выросла и готова покорять Париж. Да, через два дня я улетаю помогать с открытием дизайнерской фирмы Эфсун. С моим резюме возьмут куда угодно, ведь я не сидела сложа руки. Работала на Ювера, училась и открыла в партнерстве с Вели сеть ресторанов по всей Турции и пол месяца назад присутствовала у него на свадьбе и у дочке Мелике. Ах да, вы не знаете? Мелике в один день узаконила отношения с Вели, а Аяз женился на Карадже и теперь неоднократно получал от Джумали, который боялся, что тот всю жизнь был в меня влюблен и теперь женился на другой родственнице, чтобы воплотить свои пошлые мыслишки в жизнь. Мужчины с отсутствием логики.
Почему я не переехала в подготовленную, роскошную квартиру в центре Стамбула? Все просто — мужчины Кочовалы. Как только я наплевала на угрозы дяди и переехала в квартиру, как Салих, Джумали и отец поселились у меня, наводя постоянно невероятный срач, съедая всю еду меньше чем через пять минут и мне приходилось бежать в очередной раз в магазин, а когда меня не было, умудрялись поломать сантехнику. У дяди Джумали потом долго голова заживала, после того, как он ей расшиб мой импортный холодильник и машинку прямо ей. Сегодня еще маленькая дата, спустившись вниз, оценила свои старания и в гостиной на руках у бабушке сидела виновница торжества. Протянув маленькую шкатулочку, поздравила третью Караджу в доме:
— Пол годика пролетели незаметно, тезка? Смотри, хотя бы ты не ведись на всяких Аязов.
— Эй, не трогать моего мужа, — услышала я возмущение второй Караджи, а я же всегда буду первой.
— Да кому он нужен, — вставил свои пять копеек Салих, а Садиш толкнула его вбок, попросив заткнуться. — Хорошо- хорошо. Караджа, ты хоть не обижаешься? Просто один человек не понимает таких понятий, как семейные праздники и назначил встречу в кофейни на то же время, что и твое вручение. Обещаю, вечером отметим в клубе на высшем разряде.
— Салих, — предупреждающе зарычал Джумали. — Ее никто в клуб не отпускал. Не путай мысли девочке. Диплом не показатель возраста.
— Дяди, прошу вам напомнить, что мне черед два дня исполнится двадцать два и мне можно пойти. Если ты не хочешь, то я не пойду. Устроим барбекю и я подольше побуду с племянниками. Задувайте свечи, — я потрепала по щеке солнышко нашего дома и взяла черный клатч, — кушайте тортик, а я скоро приеду. Кемаль уже приготовил машину?
— Все готово, — отец оставил поцелуй у меня на лбу и опустил очки с волос на глаза. — Ты рада?
— Как увижу подтверждение на руках, тогда отвечу. Не каждому же с четырьмя классами ходить.
Я поскакала в коридор и спасибо папе, что остановил Джумали. Всего лишь шутка, но как бы я не пыталась приобщить его к занятиям — все тщетно. Около крыльца уже стояла красная мазда, которую я купила себе на первую зарплату, да Ювер мне платил хорошо, но нужно идти дальше.
— Поздравляю, малявка. Порвала всех, да? — поздравил Кемаль, отлично маневрируя по дороге.
— Не совсем. Даже не верится, прошло полтора года, — ответила я, сидя на заднем сидении.
А про себя добавила — полтора года кошмара. Я знала, что он через месяц отказался от бизнеса, перепродав за большие деньги и занялся абсолютно всем бизнесом, который есть на рынке — легальным. Производство машин, судов, продуктов питания, гостиничный бизнес, ювелирные прииски и много чего за такой короткий срок. Завидный жених Стамбула, как гласила статья открытая в моем телефоне. Совсем не изменился, лишь глаза по-прежнему не выдавали того аданского льва. Пропал вкус жизни, Азер. Мне это как никому знакомо.